21 июля 2015 г. На 70-м году жизни умер Виктор Николаевич Земсков, один из немногих российских историков, чьи исследования истории СССР, можно назвать научными.

Научная карьера Земскова некоторым образом загадочна. Почти в 30 лет закончил МГУ (1974 г.), в 1989 г., скорее всего в качестве рабочей лошадки, в составе комиссии по определению потерь населения был допущен к секретным документам госбезопасности. Земсков по сути похоронил черный миф о сталинских репрессиях, доказав, что оные преувеличены антисоветчиками в десятки раз. При этом ученый долгое время сохранял политкорректность в отношение того антисталинского бреда, который грязным потоком обрушивался государственной пропагандой на дезориентированное население и молодежь.

В 2014 г. вышла книга «Сталин и народ: Почему не было восстания», в которой Виктор Земсков, наверное предчувствуя свою смерть, сбросил маску политкорректности и по сути оставил своим читателям завещание:

1) «Таким образом, исходя из нашей версии общего числа репрессированных по политическим мотивам, удельный вес таковых в составе населения, жившего в 1918 – 1958 годах, составляет 2,5% (около 10 млн. по отношению к свыше 400 млн.). Это значит, что 97,5% населения СССР не подвергалось политическим репрессиям ни в какой форме". Уточню, что ученый рассматривает широкое толкование понятие «репрессированные по политическим мотивам», включая в него депортированных, раскулаченных, подвергнувшихся «чисткам» по социальным мотивам и т.п.

2) «На сокрытие этого непреложного факта в последние почти четверть века направлена вся мощь пропагандисткой машины. Делается все возможное и невозможное , чтобы сохранить внедренное в массовое сознание ложное представление о том, что якобы весь или почти весь народ подвергался различным репрессиям. На этом «черном мифе» взращено младшее поколение нашего народа и изрядно распропагандированы в соответствующем духе старшие поколения».(С.103)

3) Осознавая преклонение российского общества перед Западом, Земсков советует прислушаться к выводам американского историка Роберта Тергстона: система сталинского террора в том виде, в каком она описывалась предшествующими поколениями [западных] исследователей, никогда не существовала; влияние террора на советское общество в сталинские годы не было значительным; массового страха перед репрессиями в 1930-е годы в Советском Союзе не было; репрессии имели ограниченный характер и не коснулись большинства советского народа; советское общество скорее поддерживало сталинский режим, чем боялось его; большинству людей сталинская система обеспечила возможность продвижения вверх и участия в общественной жизни» (С.100).

4) «…простые советские граждане в массе своей мало что знали или вообще ничего не знали о репрессиях, жертвами которых стали многие тысячи невинных людей, и впервые услышали об этом только после знаменитой речи Н.С.Хрущева на XX съезде КПСС в 1956 году»(С.120).

5) «Им непонятно, например, как можно было сражаться за землю, которую Советская власть у крестьян «отобрала», «изъяла», «конфисковала», «экспроприировала» и т. п. Между тем, вся эта аргументация была бы справедливой только в том случае, если бы «отобранная» земля отошла к каким-то другим владельцам, но она же ведь осталась в коллективном владении тех же самых крестьян. Весь массив исторических источников, которым мы располагаем, неопровержимо свидетельствует о том, что советские крестьяне в массе своей не рассматривали колхозную землю как якобы чужую и отнюдь не собирались отдавать её без боя чужеземным завоевателям»(С.123).

6) «Конечно, в обществе существовали антисоветские, антибольшевистские и антисталинские настроения. Но не стоит преувеличивать их масштабы. Сложившийся в СССР общественно-политический строй имел массовую поддержку – большинство людей были преданы ему. Он олицетворялся с воплощенными идеалами Октябрьской революции 1917 года, и само Советское государство в сознании миллионов людей воспринималось как единственное в мире государство рабочих и крестьян. Поэтому советские граждане в массе своей в случае военной опасности были готовы защищать не только свою Родину, свое государство безотносительно к его политическому устройству, но и сложившуюся в СССР общественно-политическую систему, его общественный и государственный строй»(С.114)

7) «Фактически на шестой части земного шара сложилась новая цивилизация. Это была уникальная цивилизация, аналогов которой не было в истории человечества ни в прошлом, ни в настоящем». (С.113)

http://historian30h.livejournal.com/362445.html

***

Виктор Николаевич наиболее широкую известность получил за свои исследования репрессий советского времени. ... Читать дальше »

Минск, 202*г.

Алесь Микалаевич БогданОвич проснулся рано. Приготовив на скорую руку завтрак в виде бутербродов с колбасой и скверного дешевого кофе, он принялся за еду. Колбаса была невкусная, пахла бумагой и какой-то тухлятиной, но за 10 лет Свободы он уже начал к ней привыкать. Хуже было то, что и хлеб теперь стал какой- то резиновый и несъедобный. Алесь, как и любой белАрус, всегда любил хлеб. Его запах напоминал ему о бескрайних пшеничных полях, по которым неторопливо ходят комбайны, о родном доме в деревне и о детстве. Теперешний же хлеб не имел ни вкуса, ни запаха. Впрочем, и поля уже давно заросли сорняками, а комбайны были сданы на металлолом. Алесь вздохнул, оделся и вышел из квартиры. Он осторожно спустился по темной лестнице, стараясь не наступить на валявшиеся повсюду осколки бутылок, и вышел на улицу. Во дворе толпился народ, обступив что-то, лежащее на земле; среди людей были видны полицейские. Знакомая соседка сообщила ему, что наркоманы убили какого-то мужика из соседнего дома из-за мобильника. Наркоманы… Раньше, до Свободы, это слово было сродни слову папуасы, в том смысле, что все знали, что они вроде бы где-то существуют, но никто никогда их не видел. Теперь же все подъезды Минска были завалены использованными шприцами, наркотики продавались повсюду почти открыто, и почти каждый день в городе кого-то убивали ради дозы. Жаловаться в полицию было бесполезно – все знали, что они крышуют наркоторговцев, а кто не знал, тому быстро объясняли.

Алесь Микалаевич поежился и пошел дальше. Денег на маршрутку у него не было, и он пошел по улице 19 Снежаня (бывшей улице Ленина) пешком. Идти приходилось осторожно, лавируя между кучами мусора и грязи. Но прохожие постепенно привыкали и к этому. Когда-то о чистоте минских улиц в России ходили легенды. Алесь всегда посмеивался над туристами оттуда, он воспринимал чистоту и отсутствие нищих и бомжей на улицах как нечто само собой разумеющееся, присущее Беларуси по определению. Теперь половина населения Минска было бомжами или, по крайней мере, ничем по внешнему виду от бомжей не отличалось. «И я тоже», - грустно подумал Алесь. А улицы убирались выходцами откуда-то из Средней Азии, но за качеством работы никто не следил – начальство просто отбирало три четверти зарплаты у приезжих, и больше их ничего не интересовало.

Будучи погружен в свои невеселые мысли, Алесь машинально ступил на пешеходный переход. Раздался визг тормозов, и в полуметре от Алеся остановился большой черный джип. Оттуда выскочили два крепких хлопца с бейсбольными битами и подбежали к нему с криками «Ты чо дед совсем о.уел?» Алесь Микалаевич очнулся и жалобно попятился.

- Ща убьем тебя нафиг штоб под колеса к нормальным людям не лез! - сообщил ему один из парней и крепко приложил его битой по почкам.

- Я полицию вызову! - отчаянно прошептал Алесь.

- Да мы уже здесь! - засмеялся второй парень и показал на спецномер джипа. В подтверждение этих слов из машины донеслось бурчанье полицейской рации.

- Ладно, поехали, к бугру опоздаем - сказал парень с битой напарнику.

- Взять бы с собой тебя, дед, да ладно, живи пока – обратился тот к побледневшему Алесю.

Полицейские дали на прощанье ему пинка, сели в машину и с ревом рванули дальше.

«А ведь повезло мне, что не забрали, ведь я же сам виноват» - с облегчением подумал Алесь Микалаевич. За тоталитарное время беларусы-пешеходы как-то привыкли, что беларусы-водители вежливы, правил сильно не нарушают, а уж пешеходов пропускают всегда. Даже в час пик центральную улицу Ленина можно было спокойно перейти по переходу без светофоров. Опять же, коренные минчане всегда смеялись над российскими туристами, особенно москвичами, глядя как те осторожно ступают на зебру, как будто боятся наступить на мину, и недоверчиво смотрят на остановившиеся машины, ожидая, что они вот-вот поедут и их собьют. Теперь же, в эпоху Свободы, только такое поведение могло снизить вероятность быть задавленным укуренным сынком какого-нибудь нового беларуса или спешащими на стрелку бандитами. Впрочем, что там пешеходный переход! Крутые машины теперь часто ездили по тротуарам, объезжая пробки, и горе было зазевавшемуся пешеходу, который вовремя не успевал отпрыгнуть в сторону.

Алесь Микалаевич побрел дальше, морщась от боли в боку. Впрочем, ему действительно повезло. Он вспомнил Юрася, своего однокашника, с которым они часто виделись и когда-то вместе ходили на митинги оппозиции против Лукашенко. Во время одного из таких митингов омоновец толкнул за что-то Юрася, и у того на руке вскочил потом небольшой синяк. Юрась был страшно горд этим и всем рассказывал, как он пострадал за Свободу. А три года назад полицейские (которых в Свободной Демократической Беларуси стало почему-то гораздо больше, чем прежних тоталитарных милиционеров) забрали Юрася в отдел за то, что у того не было с собой паспорта. Там они его беззлобно избили ногами, и все бы ничего, но Юр ... Читать дальше »

В медицине существует такой термин: анамнез. Это история жизни больного и развития болезни. Российское промышленное производство, в том числе его основа основ – станкостроение, практически смертельно больно. Попросить поставить диагноз и наметить пути возможного лечения «АН» попросили последнего советского министра станкостроительной и инструментальной промышленности Николая ПАНИЧЕВА.

Одностаночник Христенко

– Николай Александрович, проверьте «анализы» своей отрасли и сравните результаты периода застоя и нынешней, уверенно вставшей с колен, страны.

– В конце восьмидесятых годов СССР вышел на третье место по производству среди станкостроительных мировых держав. Первое место держала Япония, второе – ФРГ, США – четвертое место. СССР также был на втором месте в мире по потреблению оборудования, так как машиностроительная промышленность – авиация, автомобили, ВПК – развивалась очень активно. Союз экспортировал станки не только в развивающиеся страны, но и в Японию, Канаду, США, ФРГ.

Сокращали выпуск устаревших станков, но наращивали производство «автоматов». В 1986 году отрасль выпускала 220 тысяч станков в год. В 1991 году –76 тысяч. Но среди них было уже 26 тысяч станков с числовым программным управлением (ЧПУ), 5,5 тысячи обрабатывающих центров и гибких производственных модулей (ГПМ). Они полностью заменили огромное число универсальных станков.

Существовала проблема с импортными системами ЧПУ. Но к 1991 году уже половина комплектующих для них были отечественными. Занимались робототехникой. А гибкие производственные системы (ГПС) на некоторых предприятиях успешно работают до сих пор.

– Но люди, отвечающие сейчас за российское промышленное производство, говорят, что в СССР фактически не было конкурентоспособной станкостроительной продукции. Все изготавливалось чуть ли не на коленке или на станках, выпущенных при царе Горохе.

– Врут. В парке металлообрабатывающего оборудования страны 94% было отечественное. Все промышленные товары, оружие, изделия для покорения космоса – лучшие в мире, выпускались на отечественных станках. До нанотехнологий мы дошли, когда о Чубайсе еще никто не слышал.

– Что удалось сохранить и что потеряли безвозвратно?

– Сохранилось около 180 станкоинструментальных предприятий и организаций. Это примерно 70% от мощности Минстанкопрома СССР по РСФСР. Объем продукции – 5% от уровня СССР. Из этих 5% половина станков и инструментов идет на экспорт.

Уже полностью уничтожено 42 станкостроительных предприятия. Навскидку в Москве: Московский станкостроительный завод, Завод им. Орджоникидзе, «Фрезер», Завод координатно-расточных станков, Институт ЭНИМС и завод «Станкоконструкция». И сейчас уходит кому-то в карман знаменитый «Красный пролетарий». В Санкт-Петербурге: Завод им. Свердлова – почти половина сделанного на нем оборудования поставлялась на экспорт. Фактически уничтожен Санкт-Петербургский завод прецизионного станкостроения. То есть – точного станкостроения. Уникальное производство!

– Как уничтожен? Ведь именно ему принадлежат технологии изготовления подшипников и станков для гироскопов, которые используются в авиации, в космосе, для атомных подводных лодок? Технологии тоже уничтожены?

– Чертежи пока хранятся в нескольких арендованных нашей Ассоциацией «Станкоинструмент» закрытых комнатах. Мы создали ЗАО и храним документацию. Сделали микрофильмы. Но никому это не нужно, где хранить дальше – неизвестно. Мы обращались к Медведеву, Путину, Христенко, в Минпромторг, которому подчиняются заводы. В Совет безопасности. А в ответ – тишина. Только принимаются многочисленные программы, которые не выполняются. Эра казнокрадов и болтунов.

Маленький подшипник огромного механизма

– Но, наверное, сейчас в рамках огромного гособоронзаказа документация будет востребована. Ведь закладывают новые субмарины, корабли. Производство на контроле у первых лиц страны.

– Отношения первых лиц характеризует такой пример. На одном из совещаний я напрямую обратился к вице-премьеру и председателю военно-промышленной комиссии Сергею Иванову с просьбой сохранить завод прецизионного станкостроения. Он мне во всеуслышание ответил: «Вы отстали. Мы переходим на электронные гироскопы». И я заткнулся. Вдруг действительно перешли на что-то электронное, а я отстал от веяний времени. Но в мае этого года был в Самаре, на предприятии НПО «Прогресс», которое изготавливает космические корабли и ракеты. Удалось попасть в цех управляющих систем. И там увидел наши обычные гироскопы. Электроника может обеспечить программное управление гироскопом, но заменить его даже в отдаленном буду ... Читать дальше »