Как относиться к политике Лукашенко настоящим марксистам?

03.12.2005 на Ком.ру была опубликована статья «Методологические проблемы политического туризма», подписанная псевдонимом Latur, в которой была подвергнута разгромной критике статья Е.Дикого «Что на самом деле происходит в Белоруссии. Взгляд иностранца изнутри».

В приписке от редакции было сказано, что эти статьи открывают дискуссию о положении в Республике Беларусь. 

 

На самом деле, началась интересная дискуссия, правда, только на форуме (см. http://communist.ru/forum/viewtopic.php?id=374) , и длилась она очень недолго, несмотря на то, что спорящие так и не пришли к какому-то решению.

 

Это отражает общую картину по данному вопросу. Получилось так, что коммунистам просто нечего сказать по Белоруссии. Патриоты хвалят Лукашенко, либералы ругают его, а коммунисты или присоединяются к одной из этих сторон (с оговорочками, конечно) или просто отмалчиваются.

 

Latur, которого редакция ком.ру определила как «белорусского марксиста», принадлежит к тем, кто ругает Лукашенко. Он обрушился на Дикого уже за то, что тот усомнился в том, что Лукашенко «плохой парень» и пытался искать в его политике то ли остатки, то ли зачатки социализма.  

 

Сам же Latur уверен, что ни о каком социализме в политике Лукашенко и речи быть не может, поскольку социализм, по его мнению,  это «экономически – госкапитализм, политически диктатура пролетариата», а в Белоруссии существует «государство кейнсианского типа» (это уже не в статье, а на форуме). Мол, когда в Белоруссии будет диктатура пролетариата, тогда будет социализм, а промежуточные ступени, говорит Latur, его и его товарищей не волнуют, поскольку не соответствуют вышеприведенным «чертам социализма».

 

Вот это как раз и смущает больше всего в позиции «белорусского марксиста»! Ведь обычно для марксиста ступени и тенденции – это и есть самое интересное, а вовсе не "черты" – типа "экономически госкап, политически диктатура пролетариата". 

 

Помню, в университете у нас был предмет такой – "научный коммунизм" назывался. Так мы его "чертологией» называли. Потому, что там все время нужно было разные "черты" записывать и запоминать: то черты капитализма, то социализма. Прекрасное, надо признать, было средство для воспитания у молодого поколения отвращения и ненависти к марксизму и к коммунизму.

 

Мои университетские преподаватели тоже считали себя марксистами. И точно так же старались пресечь любую попытку мыслить не так, как они. 

 

Только ведь марксисты разными бывают. И отличаются они, в первую очередь, тем, что одних очень "волнуют" именно тенденции и промежуточные ступени, а вторых ничего не волнует. Они твердо запомнили "черты". Сидят сбоку и примеряют: подходит живая жизнь под эти "черты" или нет. Конечно, жизнь всегда отклоняется. Именно потому, что она живая, быстро меняющаяся, притом меняющаяся весьма противоречиво. Вот и злятся они. Нет, вовсе не на себя, а на жизнь и на тех, кто пытается понять ее во всей противоречивости, а еще пуще на тех, кто пытается эту жизнь изменить. 

 

Понятно, что Лукашенко от таких людей достается больше всех. Ведь он такой неправильный. Никаким "чертам" не отвечает. 

 

...

 

Как же относиться к политике Лукашенко настоящим марксистам?

 

...

 

Вообще-то, нужно бы помогать. Лучшей помощью для него было бы хорошее и на самом деле марксистское понимание положения, в котором сегодня находится Белоруссия. Иначе, как с помощью марксизма, его не выработать. Но марксистов, которые бы были готовы взяться за эту работу, пока не видать.

 

Нужно ли критиковать Лукашенко? Конечно, нужно. Но критика критике рознь. Одно дело – Ющенко (Януковича) или Путина (Касьянова) критиковать. Это вожди реакционного класса. Критика этих персонажей может быть только одной – их нужно разоблачать и необходимо пресекать любые попытки сеять среди трудящихся иллюзии насчет того, что кто-то из них лучше, а кто-то хуже. И совсем другое – критиковать Лукашенко.

 

Чем отличается Лукашенко от Путина? Ведь по «чертам» все сходится: и того, и другого недолюбливают на Западе, против обоих выступают либералы, и тот, и тот имеет поддержку народа. И даже то, что Лукашенко играет в хоккей, а Путин – в дзю-до, составляет не различие между ними, а сходство. Тем не менее, разница есть и очень существенная. Но для того, чтобы ее увидеть, нужно обратиться к теории.

 

Какова главная функция любого государства? Как пишет Ленин в «Государстве и революции», «Государство есть орган классового господства, орган угнетения одного класса другим, есть создание такого «порядка», который узаконяет и упрочивает это угнетение, умеряя столкновение классов». 

«Умеряет» тем, что каждый раз, как только дело доходит до столкновения, государство становится на сторону угнетателей. Буржуазное государство на первое место ставит интересы буржуазии, а интересы других классов оно учитывает только в той мере, в какой такой учет идет на пользу классу буржуазии, в какой он способствует предупреждению «социального взрыва», то есть революции.

 

Чьи интересы ставит всегда на первое место Путин? Тех или иных олигархических групп или класса капиталистов в целом. Вряд ли у кого-нибудь на этот счет возникали сомнения.

 

Можно ли сказать нечто такое о Лукашенко? Вряд ли.

 

Но можно ли говорить, что Лукашенко ставит на первое место интересы белорусских трудящихся: рабочих и селян? Наверное, можно. Свидетельством этому – не только массовая поддержка на выборах и референдумах (гораздо большая, чем у Уго Чавеса), но и тот факт, что никто из его врагов не может предъявить ему обвинение в том, что он защищает интересы той или иной группировки капиталистов – внутренней или иностранной. При таких условиях обвинение в «госкапитализме» в устах марксистов становится смешным и бестолковым педантством. И никакие фокусы с «переименованием» госчиновников и директоров госпредприятий в «национальных капиталистов» здесь не помогут. 

 

Буквально на днях «Комсомольская правда» опубликовала материалы о зарплатах белорусских министров. Так вот, например, глава «Белнефтехима» – самый высокооплачиваемый из высших госчиновников – получает зарплату в семь раз больше, чем средняя по Белоруссии. У остальных – зарплата в 4-6 раз выше средней. Согласитесь, что в советские времена эта разница бывала и побольше. По словам самого Laturа, на успешных крупных предприятиях рабочие получают зарплату 400-600 долл., то есть чуть меньше половины самой высокой министерской. Или этих рабочих тоже в капиталисты запишем – средние, скажем?

 

Скорее всего, капиталисты в Белоруссии все-таки есть, как свои, так и иностранные. Об этом свидетельствуют хотя бы цены на элитное жилье в Минске, которые мало отличаются от, скажем, киевских. Но это не значит, что именно их интересы защищает Лукашенко. В том же Каракасе богачей не меньше, а больше, чем в Минске, но никому не приходит в голову обвинять Чавеса в том, что он защищает их интересы в ущерб интересам бедняков.

 

В пользу того, что Лукашенко в своей политике ставит на первое место интересы трудящихся и именно коренные интересы трудящихся, а не сиюминутные, прекрасно понимая, что далеко не всегда интересы рабочих совпадают с интересами развития общества в целом, с интересами социализма.  Например, Лукашенко совсем не спешил становиться на сторону рабочих мотовелозавода, когда недавно те перекрыли улицу с требованием выплаты зарплаты. Он потребовал сначала вернуть акции этого в свое время превратившегося в акционерное общество завода государству, а только потом пообещал заняться решением их проблем. 

 

Все это так, – скажут марксистские критики Лукашенко, но ведь приватизация в Белоруссии идет...

Ошибка в том, что белорусская приватизация, если присмотреться к ней повнимательней, не имеет ничего общего ни с украинской, ни с российской.

 

Что означает приватизация в России или на Украине? Это означает, что предприятие полностью начинает работать на олигарха, который, если он имеет хорошую «крышу» в госорганах (а ее имеют почти все крупные собственники), то даже и налоги платит только в качестве исключения. Зарплата на приватизированных предприятиях подавляющей частью платится «в конвертах», то есть тоже укрывается от налогов. Под приватизацию подпадали, в первую очередь, самые прибыльные предприятия. Оборудование неприбыльных приватизированных предприятий нередко просто резалось на металлолом, а площади сдавались в аренду под склады и пр. 

 

То, что называется в Белоруссии приватизацией или реформированием (сами белорусские власти предпочитают этот термин), выглядит совершенно по-другому...

Даже над в самом деле приватизированными предприятиями государство старается не терять контроль. Существуют нормативные акты, которые в Белоруссии называются правом «золотой акции», но на самом деле представляют собой не просто право решающего голоса на собрании акционеров, а возможность вмешательства в принятие оперативных решений. Например, если какое-то ОАО не откликается на просьбу властей помочь сельскохозяйственным предприятиям в уборке урожая транспортом или бензином, то государство имеет право просто заставить это сделать. Используется право «золотой акции» крайне редко, потому что собственники предпочитают выполнять «просьбы», хотя, естественно, не всегда с большой радостью. Поговаривают, что в связи с желанием Белоруссии вступить в ВТО эти акты будут отменены, но это вряд ли будет означать потерю контроля государства над экономикой. Государство старается держать под своим контролем банковскую систему. С одной стороны, экономика нуждается в инвестициях, в том числе и в иностранных. Но, с другой – белорусское государство, в отличие от российского и украинского, вовсе не спешит ублажать инвесторов любыми путями. Поэтому долю иностранных банков просто законодательно ограничили. Не имею свежих данных, но в 2004 году она не могла составлять более 25% от общего числа банковских капиталов. Что касается белорусских банков, то государство старается держать их под контролем разными способами, начиная от того, что во многих банках оно имеет контрольный пакет акций или значительную долю их, и заканчивая административным вмешательством в их деятельность.

 

Конечно, это все не социализм. Мало того, это, конечно, капитализм. Но тот, кто на этом основании спешит записать Лукашенко во враги социализма, вовсе еще не марксист. 

 

Чем отличается Лукашенко, например, от Воронина?

В первую очередь, тем, что Воронин называет себя коммунистом, а действует как буржуазный политик, в то время как Лукашенко не называет себя коммунистом, но действует так, как ни один из современных коммунистов не действовал.

А то, что в Белоруссии нет социализма и диктатуры пролетариата, вряд ли можно вменить в вину Лукашенко. Смешно и глупо требовать от комбата, который удерживает плацдарм, чтобы он немедленно брал штурмом Берлин. А если уж использовать это сравнение, то Лукашенко даже не комбат. Комбата кто-то послал, пообещал подмогу, думает, как его выручить. Лукашенко, скорее, белорусский партизан периода начала войны, который действует исключительно на свой страх и риск. Конечно, далеко не по правилам. Но по правилам он бы давно был разбит, поскольку сила-то не на его стороне.

 

Соответственно и критиковать его нельзя, исходя из книжных правил, поскольку может получиться большой конфуз. 

Например, в статье А.Манчука «Боливарианские записки» упоминается группировка «Бандера роха» («Красное знамя»), представители которой критикуют Чавеса, собственно, за те же грехи, в которых Latur обвиняет Лукашенко. Они, может, субъективно и хорошие ребята и даже чувствуют себя марксистами, но объективно они оказались в одном лагере со злейшими врагами марксизма и коммунизма.

Вряд ли нам стоит с них брать пример.

 

Сам Лукашенко, подытоживая предыдущий период развития Белоруссии, в качестве самого главного выделяет то, что они отвели страну от края пропасти. Кажется, это очень верно подмечено. И личная заслуга Лукашенко в этом огромна.

 

Сейчас встает вопрос о том, куда двигаться дальше. Потому что к той же пропасти можно вернуться, поплутав немного после того, как от нее отошли. Сегодня Белоруссия находится в такой точке, когда она с одинаковым успехом может пойти как к социализму, так и к капитализму. Большинство решений, которые принимаются в последнее время президентом Лукашенко, свидетельствуют о том, что он колеблется. Видимо, он чувствует, что методы государственного регулирования рынка, которые, в общем-то, неплохо сработали при выведении страны из кризиса, в последующем могут оказаться опасными. Наверное, поэтому эксперты отмечают, что в проекте Программы социально-экономического развития на 2006-2010 годы куда меньше говорится о рыночных преобразованиях, чем в соответствующем документе на предыдущую пятилетку. Но и альтернативы этим методам никто не может предложить.

 

Совершенно ясно, что Лукашенко не может собственными силами повести Белоруссию к социализму. Социализм, как писал Ленин – это творчество масс. Без партии, которая внесла бы социалистическое сознание в массы, этого сделать невозможно. Увы, в Белоруссии такой партии нет. Зюгановские коммунисты вместе с либералами и националистами борются за демократию против Лукашенко. КПБ, сколько не содействовал им Лукашенко, так и не превратились в серьезную силу потому, что они не собирались работать. Даже молодежные коммунистические группы больше озабочены выискиванием «блох» у Лукашенко, чем социализмом в Белоруссии.

Latur, например, говорит о диктатуре пролетариата, но даже не задумывается над смыслом сказанного.

 

А смысл диктатуры пролетариата как раз и состоит в ограничении сферы действия товарно-денежных отношений. Не в таком ограничении, чтобы каждый раз возвращаться к уже пройденным ступеням, а в таком, чтобы это ограничение (лучше сказать, сужение) вело к уничтожению этих отношений и замене их новыми, нетоварными, нерыночными, построенными на рациональной основе, направленными на обеспечение условий для всестороннего развития каждого человека и общества в целом. 

 

Поэтому мысль Дикого по поводу того, что внедрение автоматизированной системы управления экономикой в Белоруссии было бы шагом к социализму, куда более разумна, чем попытка представить себе сегодня диктатуру пролетариата по образцу СССР времени Сталина или Китая времени Мао. Думаю, что сами Сталин и Мао сегодня действовали бы вовсе не так, как они действовали тогда. А если бы попробовали, то быстро бы оказались в дураках. 

 

Движение в сторону создания общегосударственных автоматизированных систем управления экономикой – это и есть сегодня единственно возможная эффективная и перспективная социалистическая политика. Мне представляется, что сегодня изучение идей, которые в свое время легли в основу спроектированной под руководством академика В.М. Глушкова Общегосударственной системы управления (ОГАС), и практического опыта, наработанного в результате применения «Киберсин» в Чили во времена Альенде, является крайне своевременным не только для Белоруссии, но и для Кубы, для Венесуэлы, для всех стран, которые стремятся вырваться из удушающих объятий мирового рыночного спрута. 

 

Нужно сказать, что сегодня, на фоне разочарования либерализмом,  интерес к идеям Глушкова и автора чилийского кибернетического проекта Стаффорда Бира постепенно начинает расти. Но, увы, не среди коммунистов. Подавляющее большинство из них (как среди оппортунистов, так и среди «революционеров») сложной работе по изучению современных производительных сил и путей их перехода на коммунистические основы предпочитают жонглирование старыми «марксистскими» словечками, обеспечивая себе этим право на безделие и вынесение безапелляционных приговоров по поводу вопросов, которые они даже и не думали изучать.

 

/Автор не указан/

http://communist.ru/articles.php?article_id=387

 

 

***