Исследование А.И. Шингарева мало известно, возможно, из-за того, что в советское время упоминание этой фигуры было неприятным. Во-первых, он был одним из основателей партии кадетов и одним из министров Временного правительства. Во-вторых, в ноябре 1917 года он был арестован по декрету СНК РСФСР «Об аресте вождей гражданской войны против революции». В январе 1918 года по просьбе его сестры в связи с состоянием здоровья он был переведен в Мариинскую больницу, где и был зверски убит прямо на больничной койке. И хотя участников убийства в мае 1918 года осудили, во многих откликах на его смерть были резкие осуждения большевиков и Советской власти.
Шингарев вначале в 1891 году окончил естественное отделение физико-математического факультета МГУ, после чего окончил и медицинский факультет и, отказавшись остаться в Москве, уехал работать врачом в глухую область Воронежской губернии. Возможно, именно двойное образование и подвигло его на то, чтобы не только лечить людей, но и заниматься сбором и анализом материала.
Непосредственно для анализа собирались данные по двум селам: Ново-Животинное и Моховатка.
...
Величина надела
Число хозяйств
Среднее число душ в семье
Число лошадей на 1 хозяйство
Число коров на 1 хозяйство
Аренда земли в десятинах на 1 хозяйство
% хозяйств, не занимащихся земледелием
Объем жилого помещения, куб. аршин
Без надела
9
4.56
0.3
0.1
0.8
78
106
На 1 душу
45
5.6
1
0.5
2.2
45
129
На 2 души
74
7
1.5
0.8
4.7
15
141
На 3 души
22
9.9
1.9
1.4
7.6
18
160
на 4 и 5 душ
11
11
2.3
1.2
7.2
14.3
170
Помимо работы на своем наделе, за счет чего, как видно из таблицы, прокормиться было невозможно, крестьяне арендовали землю у помещика и занимались тремя видами деятельности, местным, отхожим (в Воронеже) и так называемым питомничеством, то есть брали на воспитание сирот из Воронежского детдома. Заниматься им разрешали тем, у кого в хозяйстве была корова, и за это государство платило 20 рублей в год. Выглядело это, по описанию Шингарева, так, что этот промысел часто этот «промысел» превращался в своеобразный конвейер смерти: иные семьи «одного похоронят, едут в приют за другим». Таким «промыслом» в селе Ново-Животинном в 1884 г. занималось 12 процентов семей, в 1901-м — 33 процента.
Суммарно на примерно 400 человек «ревизских душ» было выделено 320 десятин, или около 350 гектаров скверной песчаной почвы.
Средний урожай с надела составлял 80 — 250 кг ржи, 50 — 165 кг проса и т. д. Четверть хозяйств должна была круглый год покупать хлеб. Даже хороший урожай 1900 г., согласно исследованию, позволил создать весьма незначительные запасы продовольственного и семенного зерна лишь в 8 из 162 хозяйств.
Рабочий день в летнее время продолжался с 3 — 4 часов утра до 9 — 10 часов вечера с двухчасовым перерывом на обед и по получасу на завтрак и полдник, т. е. 14 — 16 часов в сутки. Поденщики получали от 15 до 40 копеек в зависимости от времени года.
Почти половина взрослых уходила на промыслы. Работали каменоломами, плотниками, каменщиками, печниками, сапожниками и др. Особенно тяжелым был труд в каменоломнях — самый распространенный местный промысел. При этом вознаграждение не превышало 10 — 30 копеек в день.
Около половины хозяйств не имели ни земли, ни коров и лошадей, не могли заплатить налога (который для них был 3-4 рубля в год), и конфисковать у них было нечего, так что они числились в безнадежных должниках.
Отхожие места имелись только в 8 хозяйствах.
Шингарев также язвительно отмечает, что клопы водились не во всех избах, а только в зажиточных, так как только там были подушки и одеяла, тогда как демократичные вши, блохи и тараканы были во всех избах без исключения.
Школу посещали лишь около половины мальчиков, из девочек, «за ненадобностью», - практически никто. В результате из взрослого мужского населения грамоту слегка знала треть, из женщин – вдесятеро меньше. При этом Шингарев специально отмечал, что изучаемые села были в 1907 году типичными российскими селами.
Малоземелье заставляло и дорожить каждым аршином земли. Жилые строения тесно прижимались друг к другу. Большая часть «усадеб» не превышала 6 — 7 саженей (одна сажень — 2,1 метра). Половину этого пространства занимала изба, а остальное — тесный двор. Оба селения были лишены садов. Лишь у нескольких дворов имелись одинокие ветлы, оживляющие «мертвое и убогое единообразие деревенской улицы».
В избе прямо против входа помещалась русская печь, занимавшая значительную часть помещения. По стенам — лавки, в углу стол; под потолком полати. Убогую обстановку оживляли только образа в углу.
Спали обычно на печи, в ней же варили пищу, пекли хлебы, а иногда и мылись — ведь бань у большинства не было. Зимою в избе помимо людей находились куры и даже коровы, овцы поросята, которые отправляли естественные надобности тут же. Кровати имелись только у двух хозяев. Стекла в окнах редкость.
Отверстия заклеивали бумагой, заставляли досками или затыкали тряпками. Полы в значительном числе изб земляные. Если полы деревянные, то их на зиму покрывали слоем жидкой и вонючей грязи, если земляные — то они становились липкими и еще более зловонными. Общая чистка изб совершалась весьма редко — обычно два раза в год (осенью в Михайлов день и весной под Пасху).
В темное время избы освещались керосином, окончательно вытеснившим традиционную лучину. Отхожие места имелись только в восьми дворах. Клопы встречались в зажиточных семьях, где имелись подушки, одеяла. Клоп — до известной степени аристократ и требует для себя больше комфорта, чем ему могут дать бедняки. Тараканы, вши и блохи имелись во всех без исключения избах. Расход мыла в год на человека — 1,7 фунта (около 700 граммов).
Теперь о питании, которое автор исследовал подробно и скрупулезно. Мы же ограничимся лишь несколькими фактами. В Ново-Животинном на одну крестьянскую душу в сутки приходилось 724 грамма ржаного хлеба, 246 граммов картофеля, 3 грамма конопляного масла, 2 грамма сахара, 37 граммов мяса, около 200 граммов молока, 0,4 грамма животного масла и т. д.
Даже по медицинским нормам того времени белков и жиров в рационе не хватало, а углеводов — существенно превосходило. Соотношение типичное для нищающего населения. Шингарев кратко излагает свой разговор с одним крестьянином: «Да как же вы щи варите?» — «Щи. Да мы их вот уже полтора года не хлебали».
«Целый ряд дворов, не имеющих возможности купить капусты, огурцов, мяса, целые семьи без молока в течение круглого года. Да разве это не хроническое недоедание, не ужасная постоянная нищета», — восклицает автор.
Культурный уровень населения такой же, как в окружающих селах и деревнях: ужасающее, по оценке Шингарева, невежество, непонимание почти всего, что выходит из тесного ( кругозора земледельческой) жизни.
Хотя в отличие от убогих крестьянских халуп земская школа в Ново-Животинном просторна и удобна, но грамотных все-таки немного: в селе примерно 1/3 взрослого мужского населения едва знает грамоту, а среди женщин — в десять раз меньше. Среди мальчиков посещают школу около половины, а девочек, по мнению крестьян, отдавать «в науку» вообще незачем. Основная причина — необходимость отдавать детей в наем, недостаток одежды и обуви, невозможность купить хоть какие-то учебные пособия.
Плохое питание, низкий санитарный уровень — естественные причины высокой заболеваемости жителей и особенно детей. Корь, скарлатина, дизентерия, тиф, туберкулез, сифилис — вот «стандартный набор» наиболее распространенных заболеваний.
