Что такое марксизм. Лекция №2

Что такое марксизм?

Настоящее знание – как топографическая карта. Настоящая топографическая карта ценна тем, что имеет масштаб и координаты. 

Вы знаете, что такое «слово»? Не торопитесь дать ответ! Уже пару столетий выдающиеся лингвисты ведут между собой спор по вопросу, что такое «слово», и всё никак не могут дать этому понятию исчерпывающее определение. Никто в мире не знает, что такое «слово»! Кто-нибудь может сказать, сколько слов в выражении «кто-нибудь»? Никто не может! Это – тайна, которая была, есть и будет непостижима. И в такую простенькую, но непостижимую тайну мы ткнулись, не выходя даже за пределы родного языка. А если мы захотим ещё и учесть разные экзотические языки? Если мы ткнёмся носом в какое-нибудь маленькое словечко в агглютинативном языке, которое даже и не словечко, а целое предложение, означающее «охотник убил оленя» - и всё одним словом!

Однако непостижимое таинство понятия «слово» вмиг оказывается делом самым простым и ясным, если только к этой великой тайне подойти с самым простым вопросом: а для чего нам нужно иметь определение?

Для компьютерного переводчика? – Пожалуйста! Слово – это часть текста между пробелами. Получили? Распишитесь!

А вот я тут пишу на столе. А что такое «стол»? Если начать умничать, то налицо еще одна тайна за семью печатями. Что такое «стол», ежели этот самый «стол» предстает то на четырёх ножках, то на трех, то в виде чемодана на вокзале, то в виде капота автомобиля, то в виде просто пенька…?

Тайна, однако, исчезает, если собрались друзья – и надо организовать стол. Все, даже не договариваясь, очень быстро поймут, что именно в этот раз есть «стол».

Эти простейшие примеры указывают нам на важнейший гносеологический принцип  познания и построения философской системы. Этот важнейший гносеологический принцип выстрадан столетиями взлётов и падений человеческой мысли. К формулировке этого важнейшего гносеологического принципа человеческая мысль приближалась мучительно. Иногда она предвосхищала эту формулировку в образах исключительной красоты и силы. Лично на меня произвело и производит впечатление одно короткое произведение испанского писателя Лопе де Веги, жившего в XYI – XYII веках. Я не нашёл его переводов на русский язык, не смог найти и подлинника. Привожу своё изложение немецкого перевода выдающегося знатока романских культур Карла Фосслера. В конце жизни Лопе де Вега подводит итоги своим деяниям как мыслителя:

Познанья страсть! Ты средь страстей душевных
Всех ненасытнее, и я, служа тебе,
Наукам и высокому искусству, -
Так много лет трудился беспокойно.
И что ж я заслужил, что мне осталось?
Не истину нашел я, а виденья,
Не ясный свет, а лишь густой туман.

Что же делать? Просто стенать и жаловаться на наркотический дурман всепоглощающей страсти познания?

У Лопе де Веги вырывается восклицание:

О, Бог! Направь мой взор на крест!

Мыслитель отказался от познания? Он хочет не знать, а верить? – Чёрта с два! Этот еретический католик даже при мысли о кресте задаётся только одним вопросом:

Но на кресте ты обретешь ли знанье?

Оказывается, Лопе де Вега вовсе даже и не думает просто поклоняться кресту. Этот бунтарь-мыслитель в своей дерзости доходит до того, что видит на кресте самого себя. И даже заключает свои рассуждения весьма еретической мыслью о том, что и сам Бог «познал себя лишь на кресте»!

Спустя столетия после Лопе де Веги марксизм с самого своего появления закрепил важнейший гносеологический принцип системы знаний уже не художественными образами, а короткой и ёмкой формулировкой:

"Die Philosophen haben die Welt nur verschieden interpretiert, es kömmt darauf an, sie zu verändern."

Я специально привел подлинник первичного одиннадцатого тезиса Маркса о Фейербахе, написанного в 1845 году. Он не совсем совпадает с цитатой, которая встретит нас при входе в Университет имени Гумбольдта. Через четыре десятилетия после появления этой первичной фразы соратник, единомышленник и соавтор Маркса Фридрих Энгельс вставил в неё  противопоставление «aber». На русский язык тезис переводился по-разному. Вот перевод с учётом правки Энгельса и наиболее близкий к дословному:        

«Философы только по-разному интерпретировали мир, а нужный подход в том, чтобы изменить его»!

Одна фраза – как знак «плюс» или «минус» перед огромным математическим выражением. Если философы только интерпретируют мир, то их истины превращаются в виденья, свет становится густым туманом, их «дефиниции» «плывут» и тают, словно снег на солнце. Они рисуют, в то время как требуется произвести топографическую съемку.

Что такое «слово»? – Этого никто не знает! И не узнает, пока не задан вектор, пока неясен вопрос за номером «ноль»: что именно надо изменить в мире тем или иным определением понятия «слово»?

Что такое «стол»? – Тайна сия велика есть! И нет и не может быть ответа, пока неясно, какие изменения мы хотим произвести в окружающем мире, поставив данный вопрос.

В шестидесятые, семидесятые, восьмидесятые годы несколько поколений советских студентов изучали марксизм. Зачем? Ответ: Они хотели получить нужные записи в своих зачётных книжках. Некоторые из них хотели также стать со временем преподавателями марксизма в ВУЗах, получить научные звания, должности на кафедрах и соответствующие блага. Под такие целеустановки и был разработан комплекс «наук». В него входили следующие дисциплины: 1)история КПСС, 2)диалектический материализм, 3)исторический материализм, 4)политическая экономия капитализма, 5)политическая экономия социализма, 6)научный коммунизм. При прохождении этих дисциплин много внимания уделялось чтению первоисточников. Так что и поныне в России есть миллионы людей, которые неплохо осведомлены о писаниях и высказываниях Маркса, Энгельса, Ленина и других основоположников данной науки.

Сюда же надо добавить и большой отряд студентов и преподавателей, которые и поныне вольно или невольно знакомятся с положениями марксизма при прохождении множества дисциплин. Например, юристам волей или неволей приходится проходить и сдавать такие предметы, как история права, теория государства и права. И, например, на юрфаке МГУ есть преподаватели, которые открыто говорят, что излагают марксистские материалы. А почему марксистские? Цитирую конкретный ответ конкретного преподавателя: «Потому что ничего умнее не придумано». То есть марксистский по сути материал во многих случаях излагается преподавателями потому, что негоже выглядеть в глазах студентов глупым, потому что без марксистской добавки материал просто нелогичен, и так далее.

Категории людей, осведомлённых о марксизме, широко представлены не только в РФ и не только в СНГ. Такими людьми, неплохо осведомлёнными о марксизме, буквально нашпигованы университеты всего мира. Причём, значительная часть этих людей не только осведомлена об отдельных положениях марксизма, но принимает их за истину, разделяет их, согласна с ними.

Являются ли такие люди в России, в СНГ и в мире марксистами?

Нет, не являются! Они – катедеры. Это слово появилось в своё время от немецкого Katheder – кафедра. Катедеры согласны с марксизмом практически во всём. Кроме одного. Кроме того, что нужно изменить мир. Но без этого «марксистская теория» – каменная скульптура. А с этим «марксистская теория» – живая женщина.

Можно ли познать женщину? – Можно, но здесь нужна не только «информация», но и что-то ещё такое. Для мужчин с определенными недугами женщина в принципе непознаваема. И ровно так же – марксизм. Для людей с определенными психическими комплексами марксизм в принципе непознаваем. Например, для людей с психическим комплексом карьериста.

Сегодня модно говорить о личных качествах и личных мотивах в действиях исторических лиц. Особенно много наговорено всякого такого о Ленине и Сталине. Нам сегодня трудно представить себе, как они вступали в жизнь. Это был исторический период, когда уже появились литературные образы Чернышевского и появлялась горьковская легенда о Данко, который огнём своего сердца осветил людям путь из дремучего леса. Но, допустим, Ленин и Сталин руководствовались иными мотивами. ДОПУСТИМ, например, что они просто хотели прийти к власти и властвовать. И в этом и только в этом и состояли их планы.

В ТАКОМ случае мы должны просто ахнуть от удивления! Если планы у Ленина и Сталина были именно такими, то они их ВЫПОЛНИЛИ! Причём выполнили без «волосатой руки» «наверху». Выполнили без того, чтобы просиживать штаны на чиновничьих креслах. Выполнили без того, чтобы подлизываться к какому-нибудь влиятельному лицу. Выполнили без многолетней толкотни и без интриг в каком-нибудь чиновничьем или академическом курятнике. Выполнили, пойдя в направлении, прямо противоположном от карьеры во власти – они пошли не в чиновничьи кабинеты и не в академические курятники, а в тюрьмы и в ссылки.

Вот почему Ленин и Сталин вызывают к себе ненависть у некоторых бывших «специалистов по марксизму». Карьерист, естественно, судит о людях по себе и приписывает всем свои мотивы и свои оценки. Он не может представить себе Ленина и Сталина иначе, как карьеристами. И именно в этом качестве – в качестве лиц, сделавших определенную карьеру – Ленин и Сталин приводят карьеристов в бешенство. Карьерист не может простить Ленину и Сталину их УСПЕШНОСТИ.     

Этим своим качеством успешности Ленин и Сталин доводят до белого каления и многих лиц, которых карьера вроде бы не обделила. В своё время руководство СССР помыкалось года полтора с «ускорением социально-экономического развития» – и завопило вдруг о «сталинских преступлениях». Да так громко, искренне и неподдельно, будто их только что калёным железом пытали в «застенках НКВД». Откуда, с чего и почему сей истошный вопль из уст руководства СССР спустя полстолетия?  Ответ: это вопль бездарей, которые не сумели при всей их власти «изменить мир» – вопль бешенства в адрес тех, кто был на этом поприще успешен.

На наших глазах нынешнее руководство РФ принялось мыкаться со словом «модернизация». Мой прогноз: это болтание между «модернизацией» и «стабильностью», эти ежедневные телевизионные посиделки с участием нынешнего президента Медведева, эти его мнимые «указания» спасателям спасать, предпринимателям предпринимать, банкирам банкирить и милиционерам милиционерить, - всё это плохо кончится. Медведев интерпретирует мир. А нужный подход - ИЗМЕНИТЬ его! Как бы добросовестно ты ни исполнял функции пажа и как бы старательно ни таскал шлейф юбки госпожи Истории, История от этого модернизацию не родит. Чтобы появились детища вроде модернизации страны, нужно с этой юбкой поступать по-марксистски.

Революционная гносеологическая «добавка» в систему знаний в виде установки «изменять мир», естественно, привлекла к такой системе знаний прежде всего силы, противостоявшие существовавшему миру, желавшие разрушить этот существовавший мир «до основанья», провозглашавшие прямо и недвусмысленно: «Мы раздуваем пожар мировой! Церкви и тюрьмы сравняем с землей!»  Для таких сил «марксистская теория» стала не скульптурой и даже не просто женщиной, а почти «законной женой», с которой немало появилось на свет революций. И поныне марксизм ассоциируется прежде всего с протестом, с сопротивлением органам власти, с разрушением государственных структур.

Однако пришло время уточнить, что значит выражение «изменить мир». Вот я, например, от июня 1987 года и поныне только и мечтаю о том, чтобы ничего в мире не менялось. Я очень не хотел гибели социализма. Я очень не хотел, чтобы разваливался СССР. Я очень не хотел, чтобы разваливалась экономика. Я очень не хотел межнациональной резни и всех этих этнических войн. И я не хочу, чтобы развалилась Россия. Какой же я марксист, если я не хочу, чтобы мир изменялся?

Тут дело вот в чем: Если не изменить мир, то никакой России не будет! Её уже сейчас наполовину нет – наполовину есть. Если не изменить мир, и прежде всего саму Россию в этом мире, если оставить ход событий таким, какой он есть, то Россия погибнет так же, как погиб СССР.

Сегодня о так называемых «угрозах» или «вызовах» России все воробьи на всех крышах чирикают. При этом сами «угрозы» или «вызовы» определяются либо формулируются совершенно неверно. И это уже само по себе – угроза. Общество не понимает настоящих угроз, не видит их, оно слепо перед ними.

О каких «угрозах» или «вызовах» толкуют ныне всевозможные интерпретаторы? Вот о каких: 1)«демографический вызов»; 2)угроза от блока НАТО; 3)»китайская угроза»; 4)«пассионарная экстремистско-исламская опасность»; 5)«глобальный продовольственный вызов»; 6)«культурно-идеологический вызов»; 7)«экономико-стратегический вызов».

Обо всех этих угрозах, об их преувеличенном восприятии мы будем еще говорить по ходу лекций. Здесь отметим: все эти угрозы существовали, то обостряясь, то в «фоновом режиме», в течение столетий. Они сопровождали собой всю историю России. Характерная черта нынешнего периода как раз в том, что именно указанные «угрозы» или «вызовы» «угрожают» России и «вызывают» Россию в наименьшей степени.

А вот две главных реальных угрозы, уже уничтожившие дореволюционную Россию, уничтожившие СССР и неумолимо ведущие к уничтожению РФ:

1)Рыночная стихия, неизбежно отсасывающая ценности, силы и средства из страны с геоисторически обусловленной крайне низкой нормой прибыли практически во всех сферах экономики, а также уничтожающая многие жизненно важные отрасли реального сектора экономики по той же причине – вследствие крайне низкой нормы прибыли, обусловленной всё теми же геоисторическими особенностями.

2)Государственно-монополистическая разновидность экономической стихии, которая проявляется и разрушительно действует при отсутствии научного прогнозирования перспектив дальнейшей жизни, либо при неспособности общества принять таковое прогнозирование за основу.

Есть и ещё две довольно серьёзных угрозы, которые могут способствовать катастрофе, обостряя действие вышеуказанных основных факторов. Это:

а)стихия появления и формирования потребностей граждан и общества - об этом я  написал отдельный пост "Русские не умеют жить";

б)стихия настроений, обусловленных национально-психологическими особенностями входящих в РФ народов, и прежде всего русского народа, которому свойственно стремление к игнорированию государства и государственной организации своей жизнедеятельности.

Однако кто и где доказал, что именно моя концепция угроз России верна, а что другие либо неверны, либо неверно сформулированы?

Здесь мы и сталкиваемся с тем, что «перескочили» шесть ступеней, что начали, так сказать, с конца. Однако из этой трудности есть очень простой выход: Слушателю этих лекций ничто не мешает принять мою концепцию угроз пока что только в качестве гипотезы. Доказательства её я ещё берусь приводить. Зато начало с «конца» позволяет сразу же сосредоточить внимание на двух главнейших вопросах:

1)Какой смысл беседовать об этих или других угрозах, если им нечего противопоставить?

2)А если даже и есть что противопоставить, то какое до этого дело мне, человеку, так сказать, «простому», государственной властью не наделённому или почти не наделённому? Что я как «простой» человек могу сделать против такой махины всяких там угроз, что от меня может зависеть и, следовательно, зачем мне всё это знать и во всём этом разбираться?

Лично у меня на поиски ответов на эти два вопроса ушло в своё время почти два года – от июня 1987 года и до начала 1989 года. Тогда была ситуация хуже нынешней. Тогда уже были приняты, утверждены, запущены и усилены всей мощью партийно-государственного аппарата процессы, сносившие социализм, государство СССР, экономику и Россию. И во весь рост встал вопрос: Кто способен это остановить? Кто и что может этому противопоставить? Решается ли всё в кулуарах политбюро или вон там на улице? Кто вершит историю? Горбачев? Или, может быть, вон тот газосварщик?

Ответ для меня оказался неожиданным. Хотя я ведь тоже «проходил» марксизм.  Однако такая вот она, марксистская теория. Не даёт она ничего катедерам! Зато она способна дать всё тем, кто подходит к ней не интерпретировать, а изменять мир.

***

Продолжение лекций:

Восемь лекций и другие материалы о марксизме.