BP, Shell, Сахалин-2, война

«Разве терпимо, когда мятежом возмущаются Гракхи?»

Тот самоочевидный факт, что история человечества не представляет собой историю одного большого заговора, вовсе не отменяет другого самоочевидного факта: в человеческой истории постоянно происходят заговоры. Более того, всегда разумнее исходить из того, что если кто-то имеет возможность в результате заговора получить какую-то выгоду и имеет возможность этот заговор осуществить, то он этот заговор осуществит. Над этим не нужно ни смеяться, ни плакать, как говорил Спиноза, а это нужно понимать. Понимать, чтобы адекватно оценивать ситуацию и правильно действовать.

Очевидно, что Лондон совершенно сознательно пошел на новое обострение и без того прохладных отношений между Россией и Западом. Возможно, у Гордона Брауна не было другого пути, но сути дела это не меняет, ведь благими пожеланиями подстилают тропинку в преисподнюю. Смешно было бы думать, что британская внешняя политика может так сильно меняться из-за того, что правоохранительные органы не могут получить на допрос подозреваемого. Он еще не осужден, нет прямых доказательств, а в то же время — такая видимость напряжения в отношениях между странами. На самом деле особого напряжения со стороны государственных органов нет. Есть пропагандистская кампания, развязанная СМИ. Но британские СМИ известны не тем, что они всегда отражают точку зрения государства, а тем, что защищают интересы конкретных больших финансово-промышленных групп.

Новый британский премьер Гордон Браун подтвердил, что стремится к «наилучшим отношениям с Россией». Однако, — заявил он, — «когда происходит убийство, когда подвергаются риску невинные граждане... когда независимые следственные органы абсолютно ясно говорят о том, что необходимо предпринять в интересах правосудия, и вслед за этим не налаживается сотрудничество, тогда должны быть предприняты необходимые действия».

Вот такой вот высокоморальный премьер-министр. Но этика и поведение людей подчиняются одним и тем же законам. Если вдуматься, то этика — это функция от целесообразности. Как этика, так и целесообразность меняются от внешних условий. Этика каннибала так же целесообразна, как и этика педераста, а равно и этика британского премьер-министра. Меняются условия — меняются и этика с целесообразностью.

И мы, и британцы принадлежим к одному биологическому виду, и наше поведение, в общем-то, стандартизировано, подчиняется одним и тем же законам. Поэтому анализировать внешнюю политику этого расположенного на дальнем западе цивилизованного мира острова следует точно так же, как мы анализируем и нашу политику, то есть, исходя из конкретных материальных интересов крупнейших финансово-политических групп.

Только при таком анализе становится понятным, что британская политика отличается не постоянством, а глубокой, истинной преемственностью, реализовавшейся бюрократической традицией в течение нескольких сотен лет, ставящей во главу угла интересы крупнейших компаний.

Еще Наполеон Бонапарт (если верить воспоминаниям Коленкура) утверждал, что «чем более он наблюдает Англию и ее правительство, тем более он убеждается в их зрелости; английское правительство отличается всеми преимуществами олигархии, могущественной по своей природе и в силу того влияния, которым она пользуется; эта олигархия обладает не только правительственной властью, но и всей той мощью, которую дает общественное мнение, создаваемое ее через посредство своей обширной клиентуры».

В европейской политической культуре считается, что непредвзятому человеку, смотрящему на мир незамутненным взглядом, ясно: те, кто считает себя «интеллектуальной элитой» Британии — это просто-напросто выразители экономических интересов британских правящих классов. Бисмарк, Наполеон, де Голль, вся русская политическая традиция XIX века, — все открыто говорили об этом. Еще Ювенал писал: «разве терпимо, когда мятежом возмущаются Гракхи?» Роль Гракхов в данном случае играет британский премьер Гордон Браун.

В Великобритании расположены две крупнейшие европейские компании, постоянно оспаривающие друг у друга первое место. Обе относятся к нефтегазовому сектору экономики. Это Роял Датч Шелл (Royal Dutch Shell) и Бритиш Петролеум (BP Amoco) (далее по тексту мы будем называть их Шелл и ВР). Если мы думаем, что на российскую политику определяющее влияние оказывают интересы Газпрома и Роснефти, то вполне разумно предположить, что не меньшее влияние на британскую политику оказывают две британские крупнейшие нефтяные компании.

Есть темы, которые не принято обсуждать. Например, какие из крупнейших мировых компаний принадлежат той или иной финансовой группе, тому или иному финансово-промышленному конгломерату. С одной стороны, большие деньги любят тишину. С другой стороны, без специального решения судов ряда стран практически невозможно показать, как именно финансовые группы контролируют промышленные компании и как извлекают из них прибыль. Обычно они монополизируют предоставление кредитов этих компаний и финансируют их хозяйственную деятельность.

Не случайно Россия стала эксплицитным врагом западных СМИ (читай — западных финансовых групп), прежде всего англо-американских, после того, как выплатила все государственные долги. С начисленными и начисляемыми процентами. Верно, что одновременно в большие долги западникам влезли крупные госкомпании. Но эти кредиты дали другие банки, и на совсем других (и разных) условиях. Это привело к резкому снижению прибылей крупных финансовых групп, связанных с торговлей российскими долгами, потере ими важных источников доходов.

Во всей этой истории с резким ухудшением отношений между Россией и Великобританией есть один нюанс, о котором никто не пишет и не говорит. Сложно понять, то ли он общеизвестен, и поэтому на него никто не обращает внимания, то ли, наоборот, никто об этом не знает.

Когда в прошлом году руководство России пошло на конфликт с «Шелл» вокруг проекта «Сахалин-2», многие предостерегали: «Берегитесь, вы объявили войну Ротшильдам, а Ротшильды обид не прощают. Вспомните историю с Герценом и кредитами царскому правительству», ведь «семейство Ротшильдов — конгломерат самых богатых и самых влиятельных людей мира» (Л. Пайдиев).

Британская «нефтянка»

Принято считать, что Роял Датч Шелл — это, наряду с Рио-Тинто, символ могущественной промышленной империи британской ветви Ротшильдов. Когда специалисты говорят «Шелл», то имеют в виду именно эту ветвь. Речь при этом идет не о конкретной семье, а о большой финансовой группе, конгломерате разных организаций и людей, а имя Ротшильдов упоминается только как метка, как условное название.

Еще в 1912 году британские Ротшильды обменяли свой нефтяной бизнес в России на контроль над объединенной компанией Роял Датч и Шелл, став крупнейшим акционером в обеих компаниях. Тем самым они перевели свои ненадежные и непрочные российские активы в значительные пакеты акций в стремительно растущей диверсифицированной международной компании, имевшей многообещающие перспективы. Теперь, когда же кому-то нужно покупать у Рио-Тинто на долгосрочной основе руду или глинозем, или вступать в долгосрочные деловые отношения с Шелл, чтобы получить приемлемые условия (например, текущего кредитования поставок), нужно обращаться именно к Ротшильдам. Это факт, достаточно хорошо известный специалистам по внешней торговле.

Последующая продажа группой Ротшильдов своих акций мелким инвесторам объясняется тем, что в условиях англо-саксонского и нидерландского права контроль над компанией можно осуществлять без сосредоточения собственности на акции компании в руках контролирующей компанию группы. Деятельностью компании руководит Совет директоров, законодательно определенная процедура избрания которого фактически ведет к кооптации новых членов Совета директоров старыми членами, что обеспечивает преемственность реального контроля над компанией изначальными владельцами.

Более того, оказывается, что быть собственником более рискованно и менее выгодно, чем просто обязывать эту компанию кредитоваться в своей хозяйственной деятельности у определенных банковских структур. С одной стороны, это сокращает налогообложение (налоги выплачиваются за счет мелких инвесторов, а не за счет настоящих хозяев), а с другой, минимизируют риски от неудачной хозяйственной деятельности. Если компания понесет убытки, то это будут убытки акционеров, между тем, как кредиты заимодавцам (реальным хозяевам, но формально юридически независимым структурам) будут выплачены согласно действующему законодательству в том числе и за счет мелких инвесторов, вложившихся в капитал компании.

В Британии есть и другая крупная нефтяная компания — «Бритиш Петролеум». Принято считать, что она контролируется кругами, близкими к британской королевской семье или «акционерами бывшей британской Ост-индской компании». Не случайно ранее она называлась Англо-Персидская нефтяная компания (Anglo-Persian Oil Company). После объединения с американской нефтяной компаний Амоко, ВР стала влиятельным игроком и в США, где она пользуется поддержкой государства, и оказывает, в свою очередь, поддержку этому государству, в том числе и через влияние на политику Великобритании. В России ВР является совладельцем одной из крупнейших в России нефтяной компании ТНК-BP (50 %, другие 50 % принадлежат консорциуму в составе «Альфа-групп», Access Industries и «Реновы»). ВР является оператором ряда нефтяных проектов в Казахстане и нефтепровода Баку — Тбилиси — Джейхан.

Для бывшего руководителя ВР лорда Джона Брауна Россия была приоритетным рынком. Он чувствовал себя в России уверенно. Хотел работать и дальше. Россия для ВР — один из основных источников добычи и запасов углеводородов. На нашу страну приходится примерно половина всей добычи и запасов компании.

Однако перспективы компании в России далеко не такие радужные. Во-первых, основной объем добычи компания ведет уже на старых месторождениях в Западной Сибири и Поволжье, а запустить новые масштабные проекты пока не удалось. В частности, одним из них могла бы стать разработка Ковыктинского месторождения с запасами газа в 1,9 трлн. кубометров газа, сырье которого предполагалось поставлять на китайский рынок. Однако ТНК-ВР не смогла договориться с «Газпромом» о транспортировке этого газа, и в итоге добыча на месторождении за десять лет практически не началась, что позволило Минприроды приступить к процессу отзыва лицензии. На фоне подобной негативной тенденции британская компания пыталась, и довольно успешно, развивать сотрудничество с «Роснефтью». В середине прошлого года ВР официально стала миноритарием госкомпании, выкупив во время первичного размещения 1,4% ее акций. ВР продемонстрировала, что может поддержать «Роснефть» на международном уровне после аукционов по продаже активов «Юкоса».

Весной этого года Джон Браун вместе со своим преемником Тони Хейвордом, которому нужно было научиться работать в нашей стране по российским законам и правилам, в Москве встретился не только с руководством крупнейших нефтегазовых компаний, но и с высшим руководством страны. В начале марта они нанесли визит главе «Газпрома» Алексею Миллеру и первому вице-премьеру, председателю совета директоров «Газпрома» Дмитрию Медведеву, а во время второго визита встретились с президентом «Роснефти» Сергеем Богданчиковым, а затем с Владимиром Путиным. Пресс-служба Кремля сообщала, что на встрече с Президентом России «обсуждалась деятельность группы компаний ВР в России и перспективы сотрудничества», при этом руководители британской компании заявили о более тесном сотрудничестве с российскими производителями энергоресурсов. Кроме того, во встрече участвовал председатель совета директоров ТНК-ВР Михаил Фридман.

Детали этих переговоров не известны. Однако, через несколько дней, 27 марта 2007 года, компания "РН-Развитие", полностью подконтрольная "Роснефти", выиграла один из аукционов по продаже активов "ЮКОСа". Она заплатила 198 млрд. рублей (7,6 млрд. долл. США) за пакет акций той же "Роснефти" размером 9,44%. Это немногим превысило первоначальную цену лота — 195,5 млрд. рублей. А единственным конкурентом "Роснефти" на этих торгах была 100-процентная "дочка" ТНК-BP, которая отказалась от борьбы уже через 10 минут после начала аукциона. По словам ее представителей, у них на это не было средств. В итоге "Роснефть" купила собственные акции с существенным дисконтом к рыночной цене. Поэтому многие сочли, что ВР только изображала конкуренцию на аукционе, чтобы помочь "Роснефти" и заручиться поддержкой российских властей для своей дальнейшей работы в нашей стране. ТНК-ВР «попросили» участвовать в этом аукционе, но не для того, чтобы составить конкуренцию «внучке» «Роснефти», которая считалась фаворитом, а для того, чтобы подтвердить статус аукциона как вполне законного, в то время как глава Group MENATEP, которая является основным акционером ЮКОСа, Тим Осборн уже пообещал участникам аукционов большие проблемы: «С любой западной компанией, участвующей в этих аукционах, будут связаны многочисленные риски. Из-за того что они получают украденные активы, они никогда не получат действительного правового титула».

Хорошо информированный политический телевизионный обозреватель Филипп Леонтьев излагал распространенную среди азербайджанских нефтяников версию, «для чего строился нефтепровод Баку — Тбилиси — Джейхан. Экономически он нецелесообразен, если там не пойдёт глобальная нефть из Казахстана и из Восточной Сибири, он неокупаем. Но [один из наиболее информированных азербайджанских нефтяников] говорит следующее: [в Ираке] есть нефть, которую можно бесконтрольно забирать, захватив месторождения Ирака, она там почти бесплатная, очень низкие цены. Реализуется следующая схема. Основным фактором всей истории является компания BP, за которой стоят США. Бесплатная нефть [через нефтепровод Мосул — порт Баниас (Сирия)] заливается на танкеры, при этом, по накладным она, якобы, идёт из Баку-Тбилиси-Джейхан».

Эта версия косвенно подтверждается тем, что многие геологи полагают, что собственной нефти в Сирии практически нет, тогда как нефтепровод запущен, и поставки по нему идут в больших объемах.

Если принять эту достаточно обоснованную версию, то на вопрос о том, почему Блэр в 2003 году вовлек Британию в незаконную с точки зрения международного права войну с Ираком, легко ответить, учитывая, что ВР, служившая мощной опорой Блэру, была жизненно заинтересована в этой войне. Очевидно, что Блэр не ощущал себя «пуделем Буша» и не был слепым исполнителем команд американского президента. ВР уже не только британская, но и американская компания, и Блэр был убежден, что на международной арене Британия и в целом Европа должны жестко поддерживать Америку. Для этого он находил самые удивительные аргументы: «Через 20 лет Китай превратится в доминирующую державу, и если мы, европейцы, не будем осторожны, то упустим момент, когда США повернутся лицом на Восток. Думаю, в этом случае слово «катастрофа» будет слишком мягким для описания положения Европы». Блэр «практически безоговорочно, с очень небольшими оговорками, поддержал американскую политику в Ираке». Эта поддержка, по его словам, была важна для Белого Дома, но она же «стоила самому Блэру очень многих седых волос и жесткой критики в стенах парламента».

В 2006 году Шелл вновь стала крупнейшей нефтяной компанией Старого Света (до 2001 года она была крупнейшей нефтяной компанией мира, потеряв свой статус в результате слияний конкурентов), оттеснив с первой строчки ВР. На долю Роял Датч Шелл приходится около 7% мировой добычи углеводородов, поставляемых с крупнейших нефтяных месторождений в США, Нигерии, Великобритании, Омане и Малайзии, а также газовых в Брунее. Она владеет 56 нефтеперегонными заводами и химическими заводами в 33 странах, нефтеналивной флот компании — около 80 танкеров общей грузоподъемностью 10 млн. тонн — крупнейший в мире. Шелл принадлежит крупнейшая в мире сеть АЗС, работающих под единым брэндом. Сеть объединяет 55 тыс. станций — это в два раза больше, чем количество ресторанов «Макдоналдс».

Сахалин-2

Сахалин-2 — это крупнейший проект России, действующий по схеме Соглашений о разделе продукции (СРП). В рамках проекта Сахалин-2 планируется освоение Пильтун-Астохского и Лунского месторождений на шельфе острова, извлекаемые запасы которых составляют 150 млн. тонн нефти и 500 млрд. кубометров газа, а также строительство завода по производству сжиженного природного газа мощностью 9,6 млн. тонн в год, из которых уже более 90% законтрактовано на 20—25 лет. Первые поставки должны были начаться летом 2008 года. Акционерами были британско-голландская Шелл (55%), японские Мицуи (25%) и Мицубиси (20%).

Согласно сахалинскому СРП, после возмещения инвестором затрат производимая на месторождении продукция должна была распределяться между Россией и иностранными инвесторами. Вводимая СРП норма рентабельности в первую очередь зависела от мировых цен на нефть. В СРП Сахалина-2 говорится, что при низкой рентабельности проекта доля государства при разделе продукции может составить не более 10%, не считая налога на добычу в 32% и акцизных платежей в 6%. В случае средней прибыльности нефть и газ будут делиться между государством и частными инвесторами поровну. При высокой норме прибыльности Россия могла бы получать до 70% всей продукции.

В СРП был прописан механизм получения государством доли прибыльной продукции, но при этом за основу взята расчетная цена нефти 34 долл. за баррель. К 2006 году руководство России осознало, что режим СРП в условиях нынешней нефтяной конъюнктуры невыгоден для государства. Средства для разработки таких проектов своими силами появились, а значит, глупо отказываться и от будущих прибылей. Очевидно, что в Москве рассчитывали вынудить Шелл отказаться от режима СРП и перевести проект в национальный налоговый режим.

В середине августа 2006 года, буквально за пару недель, были организованы массированные экологические проверки и выявлена масса нарушений, на которые несколько лет власти спокойно закрывали глаза. В сентябре было заявлено о возможности отмены положительной экологической экспертизы, что просто остановило бы реализацию проекта на несколько лет. Поначалу представители Шелл храбрились и даже угрожали дальнейшим ростом расходов по проекту в связи с претензиями российских властей. Управляющий директор Шелл Йерун ван дер Вир сообщил, что проект не укладывается в утвержденную ранее смету. По его словам, для его реализации потребовалось бы 20 млрд. долл. (позднее сумма увеличилась еще на 2 млрд. долл.) вместо ранее согласованных 10 млрд. При этом было понятно, что в условиях СРП срок окупаемости, а значит, и начала получения российским государством своей доли продукции, сдвигался за пределы видимой перспективы.

В. Путин лично предложил акционерам «Сахалин-2» не усугублять ситуацию, а искать компромисс за столом переговоров. «Наши партнеры двукратно хотят увеличить свои расходы. Что означает это для российской стороны? По соглашению о разделе продукции мы не будет получать доходы до тех пор, пока не окупятся все расходы. Мы сейчас ничего не получаем, хотя нефть уже добывается несколько лет, а если они увеличат свои расходы, мы еще десять лет вперед не будем ничего получать... Это все проблемы, которые остаются за скобками скандалов, которыми пытаются прикрыться те, кто защищает свои коммерческие интересы. Мы не делаем из этого никакой проблемы. Мы полагаем, что нужно садиться за стол и договариваться. И, уверен, мы решение найдем».

Вместе с тем, российское руководство рассматривало ситуацию вокруг Сахалина-2 как хозяйственный, а не политический спор. Россия не хотела ссориться с Великобританией. Шелл была предложена компенсация в виде допуска к другим российским месторождениям. Одновременно в ноябре 2006 года BP заключила соглашения с «Роснефтью» о совместной разработке Западно-Шмидтовского (с запасами в 181 млн. тонн нефти и 281 млрд. кубометров газа) и Восточно-Шмидтовского участков (411 млн. тонн нефти и 255 млрд. кубометров газа) в рамках проектов «Сахалин-4» и «Сахалин-5». Доля британской компании в проектах составила бы 49%.

Атака российских природоохранных ведомств на Шелл вызвала неожиданную реакцию. Йерун Ван дер Вир сделал главе «Газпрома» А. Миллеру радикальное предложение по перераспределению долей участников сахалинского проекта, в котором до тех пор участвовали только иностранные компании путем уступки «Газпрому» контрольного пакета Сахалина-2. При этом отдельно утверждается, что Шелл пойдет на это при условии сохранения у себя 25% акций. Судя по всему, эти предложения должны были предвосхитить 600-страничный доклад «Росприроднадзора» о вопиющих нарушениях, допущенных в ходе реализации проекта, которое планировалось опубликовать на следующий день. Пресс-служба московского офиса Шелл отмечала, что «Переговоры между А. Миллером и Йеруном ван дер Виром прошли достаточно успешно, в прогрессивном ключе. Цена решения по этому вопросу очень велика». Когда официальное сообщение о таких новостях выдержано в таких интонациях, трудно не согласиться с тем, что отношения между сторонами крайне напряжены.

Между тем представители японских акционеров Сахалина-2 Мицуи и Мицубиси не принимали участия в переговорах с Газпромом, хотя подталкивали англо-голландского партнера к решительным действиям по налаживанию отношений с российской стороной, поскольку они заинтересованы в проекте не только ради прибыли, но и рассчитывают на поставки газа, без которых энергетический баланс Японии после 2010 года мог бы оказаться под угрозой.

Как результат, предложение Шелл было принято российской стороной. В апреле 2007 года Минпромэнерго утвердила новую смету затрат на реализацию второго этапа Сахалина-2, предусматривающую увеличение расходов по проекту с 10 млрд. до 19,4 млрд. долл. Одновременно была достигнута договоренность, что руководить проектом станут сотрудники Газпрома. «Мы направим своих исполнительных директоров… и к моменту пуска завода у нас будет сбалансированная система управления предприятием, где должности будут распределяться между акционерами предприятия, а должность генерального директора будет номинирована Газпромом, — заявил заместитель Председателя правления Газпрома А. Медведев. — Мы [исполнительных директоров] выберем как из сотрудников "Газпрома", так и из тех, кто окажется на рынке в нужное время и в нужном месте».

Это был тяжелый удар для Шелл. 20 декабря 2006 года Международное рейтинговое агентство Fitch объявило, что продажа Шелл 30% акций в проекте Сахалин-2 Газпрому может «оказать отрицательное воздействие на стратегию замещения запасов» концерна. Как отмечает агентство, проект Сахалин-2 с запасами в 150 млн. тонн нефти и 500 млрд. кубометров газа является четвертым из девяти самых больших проектов Шелл по добыче углеводородов. По предварительным данным, объем добычи, начало которой запланировано на лето 2008 года, должно было составить около 430 млн. баррелей нефтяного эквивалента в сутки, включая 1,5 млрд. куб. футов газа (около 16 млрд. кубометров в год), что равняется примерно 7% добычи Шелл за 2005 год. Кроме того, по мнению агентства, ситуация усугубляется тем, что согласно анализу стратегии компании, Россия становится ключевым регионом для увеличения запасов и добычи Шелл, и на нее приходится наибольшая часть капитальных вложений в разведку и добычу, а также будущих чистых денежных потоков: «С учетом значимости Сахалина-2 в стратегии замещения запасов Шелл любые значительные потери будущей добычи и запасов в соответствии с пересмотренным соглашением о разделе продукции могут отрицательно сказаться на усилиях, предпринимаемых Шелл, чтобы сравняться с сопоставимыми компаниями по показателям замещения и кратности запасов».

По мнению Fitch, негативное влияние от вхождения в проект Газпрома может быть сглажено другими факторами. «Воздействие на кредитоспособность Шелл будет зависеть от формы и суммы оплаты, которую компания получит у Газпрома за 30-процентный пакет, от того, сохранит ли Шелл операционный контроль над проектом с учетом ее технического опыта в области крупных проектов по СПГ, и насколько изменятся пока очень благоприятные условия соответствующего соглашения о разделе продукции, которое компания должна будет принять как часть сделки, — отметил старший директор в энергетической группе Fitch Томас Баумайстер. — Воздействие на кредитоспособность также будет зависеть от того, насколько значительным будет снижение объема доказанных запасов Шелл, а также от того, станет ли отношение российских властей к Шелл более мягким после передачи контроля над проектом Газпрому».

Несомненно, хозяева Шелл испытывали недовольство тем, что компания потеряла половину Сахалина-2, но очевидно не склонны были винить в этом главу фирмы, так как под таким давлением со стороны руководства России у иностранных владельцев акций не было шансов сохранить их у себя в собственности. О том, что Газпром станет контролирующим акционером, было объявлено прямо на встрече участников сделки с Президентом В. Путиным.

В марте 2007 года было принято решение, что глава Шелл Йерун ван дер Вир останется на своем посту до 30 июня 2009 года. «Достигнут значительный прогресс в компании за последние годы, — заявил председатель совета директоров компании Йорма Оллила, — … решение Йеруна дает нам ясность, и я крайне удовлетворен тем, что он останется с нами дольше, обеспечивая ценную преемственность и лидерство в Шелл в ближайшие несколько лет». Он останется, даже несмотря на то, что Шелл потеряет 800 млн. баррелей нефтяного эквивалента своих запасов в связи с переходом контроля над проектом Сахалин-2 в руки Газпрома. А ведь три года назад предшественник нынешнего руководителя компании сэр Филипп Уоттс был со скандалом изгнан после сильного снижения резервов компании, когда стало известно, что информация о них недостоверна.

Правительство Великобритании стояло перед выбором — поддержать ВР или Шелл. Блэр сделал свой выбор. Он поддержал ВР. Прежде всего, потому, что «национальные интересы» Британии не пострадали. Председатель правления Газпрома А. Миллер и глава BP лорд Джон Браун в марте 2007 года договорились о создании СП для развития бизнеса в сфере сжиженного природного газа (СПГ). "Стороны обсудили вопросы двустороннего сотрудничества. В частности, речь шла о возможности создания совместного предприятия для развития международного бизнеса компаний, в том числе в сфере СПГ", — говорилось в официальном сообщении Газпрома.

Поскольку энергетический баланс Великобритании не страдал, а, наоборот, улучшался, так как неудачи Шелл в России компенсировались успехами ВР, правительство Блэра согласилось с изменением соглашения о разделе продукции, на основании которого реализуется проект Сахалин-2. Во время встречи главы Счетной палаты Сергея Степашина с послом Великобритании Энтони Брентоном «обе стороны были едины во мнении о необходимости взаимодействия с целью решения спорных вопросов в рамках существующего СРП. В этой связи посол сообщил, что английская сторона планирует предложить подписать дополнительное соглашение к СРП, где будет учтена цена на нефть, существующая на сегодняшний день». При этом до того российские чиновники уверяли, что в одностороннем порядке изменить СРП невозможно, через суд — дорого и рискованно, поэтому единственный выход из конфликта — договариваться.

Правительство Блэра не поддержало Шелл, интересы ВР были для него важнее. Тогда владельцы и руководители Шелл стали действовать. Раз Блэр не может и не хочет защитить Шелл, если для него интересы основных акционеров ВР оказались важнее, чем интересы владельцев Шелл, то Блэр должен уйти. Понятно, что снять премьер-министра Великобритании задача непростая. Она заняла некоторое время.

Но за Блэром стояла ВР. Печально знаменитая статья в Mail on Sunday, контролируемой структурами, близкими к Ротшильдам, указывала, что Блэр и лорд Джон Браун «каждый в своей сфере использовали друг друга для выгоды своих организаций, а во вторую очередь, возможно, и в своих собственных интересах».

Не нейтрализовав руководство ВР, снять не желавшего уходить Блэра было нельзя. Поэтому первый удар был нанесен по руководству ВР. Лорда Джона Брауна надо было убрать. Возможности для этого были, но желательно его было убрать в связи с российскими событиями. На годовом собрании акционеров ВР группа миноритарных акционеров компании (консалтинговая фирма PIRC и ассоциация пенсионных фондов LAPFF) устроила скандал, обвинив Брауна, в частности, в том, что он способствовал уничтожению Юкоса. Несмотря на это, Брауна поддержали крупные прогосударственные британские акционеры, например, Национальная ассоциация пенсионных фондов и Ассоциация британских страховщиков, которые отмечали, что Браун на пенсию не стремится, и они готовы лоббировать продление срока его полномочий.

Для Шелл это было бы слишком сильным ударом. Британский таблоид Mail on Sunday опубликовал интервью с бывшим любовником главы ВР лорда Джона Брауна. Джон Браун был вынужден экстренно покинуть пост в ВР, распространив пространные извинения.

Союз Ротшильдов, руководства Шелл, ряда британских левоцентристских политиков из Лейбористской партии, проиракских сил в Британии был вызван разными причинами. Но задача у него была одна — уничтожить союз ВР и Блэра, который приравнивал интересы ВР к интересам Великобритании. К тому же и у королевской семьи появились возражения против политики Блэра — королеве не нравились чрезмерная поддержка Блэром «антиисламистских» порывов и действий США, что ставило под угрозу внутреннюю безопасность и стабильность в Великобритании.

Уничтожив лорда Брауна, можно было раздавить и выражавшего интересы акционеров ВР Блэра, несмотря на то, что он был одним из самых успешных премьер-министров Великобритании. Поддержка избирателями социально-экономической политики Блэра позволила ему три раза подряд побеждать на выборах. Да и монархия обязана ему спасением своего престижа, сильно пошатнувшегося после гибели принцессы Дианы. Именно премьер убедил Елизавету II согласиться на «королевский ранг» похорон разведенной принцессы и принять в них участие.

Однако Блэр из удачливого «внутреннего» политика превратился в военного лидера, который, поддержав войну в Ираке, разделил общественное мнение и свою партию надвое. Именно иракская война сыграла роковую роль в его судьбе.

Принято считать, что точкой, обозначившей начало заката карьеры Блэра, стала посылка войск в Ирак. Но согласно опросам общественного мнения, весной 2003 года около 60% британцев поддержали операцию в Ираке. С начала военных действий и до настоящего времени британским войскам в целом удается контролировать их зону ответственности в районе города Басры — по сравнению с другими районами Ирака там относительно спокойно. Британских солдат погибло гораздо меньше американских (130 человек против трех с половиной тысяч).

Проблемой для Блэра стала даже не сама военная операция, а сопровождавшие ее громкие скандалы: обвинения обозревателя Би-би-си Эндрю Гиллигана, утверждавшего, будто правительство подтасовало данные разведки и преувеличило угрозу со стороны Ирака; самоубийство микробиолога Дэвида Келли, входившего в группу экспертов, написавших доклад по Ираку (считалось, что именно Келли «слил» секретную информацию журналисту). Сразу же после гибели ученого поползли слухи о причастности властей к его смерти.

Созданная в феврале 2004 года специальная комиссия лорда Батлера по требованию парламента проанализировала качество информации, предоставленной разведслужбами перед войной. Независимое судебное расследование показало, что обвинения Гиллигана необоснованны, а к самоубийству Келли правительство отношения не имеет. «Блэр обладал всеми качествами, чтобы заслужить право именоваться одним из величайших британских политиков столетия и встать в один ряд с такими гигантами, как Уинстон Черчилль и Маргарет Тэтчер, — считал лондонский комментатор Эндрю Марр, — но иракская война вычеркнула его из этого почетного списка». Война создала Блэру множество врагов внутри страны.

В итоге все эти неприятности хотя и сильно понизили влияние Блэра, но все-таки не помешали лейбористам в третий раз выиграть выборы в 2005 году. Нельзя не упомянуть и о серии июльских терактов в Лондоне в 2005 году, которые нанесли заметный ущерб авторитету премьер-министра.

Серьезным ударом по Блэру стал разразившийся весной 2006 года коррупционный скандал «деньги в обмен на титулы». Выяснилось, что сразу четыре человека смогли получить титул пэра в знак благодарности за финансирование предвыборной кампании лейбористов. В деле оказались замешаны люди из ближайшего окружения премьера. Сам Блэр стал первым в истории руководителем правительства Ее Величества, которого допросили в Скотланд-Ярде.

После того, как группа Ротшильдов стала оказывать давление на политиков, более 60 депутатов-лейбористов обратились к премьеру с письмом, в котором потребовали от него как можно скорее уступить свой пост канцлеру-казначею Гордону Брауну. Блэр ситуацию понял — выбора у него не было. Он должен был уйти.

Выступая в Бангалоре перед индийскими и британскими промышленниками, Гордон Браун заявил, что международные организации, созданные после второй мировой войны, необходимо адаптировать к реалиям XXI века, и поведал, что у него есть план перестройки ООН, Всемирного банка, МВФ, «большой восьмерки», ЕС и НАТО. Браун также указал, что приложит все усилия для того, чтобы «новый мировой порядок» пошел на пользу Великобритании: «Мы можем оказать помощь в создании и формировании этого нового мирового порядка и сформировать его таким образом, чтобы он оказался благотворным для Великобритании и британских ценностей».

Браун всегда был критически настроен к идее присоединения Великобритании к зоне евро, считая, что замена фунта на европейскую валюту не вполне выгодна британцам. По мнению Брауна, в случае отказа от фунта Лондон утратит возможность проводить самостоятельную денежно-кредитную политику и окончательно потеряет резервные функции своей валюты.

Очевидно, что именно это и является сутью заинтересованности британской ветви Ротшильдов не только как хозяев Шелл, но и как одной из самых влиятельный финансовых групп.

Выводы:

1. Причины резкого ухудшения отношений Великобритании и России лежат в экономической области.

2. Внешняя политика Великобритании, как и других крупных государств, находится под определяющим влиянием крупнейших нефтегазовых монополий Роял Датч Шелл (Шелл) и Бритиш Петролеум — Амоко (ВР), при этом интересы этих двух компаний могут быть взаимоисключающими.

3. И Шелл и ВР контролируются крупными финансово-промышленными группами. Шелл — конгломератом, условно именуемым «британской ветвью Ротшильдов», а ВР — группой, концентрирующейся вокруг британской королевской семьи, историческими акционерами Ост-Индской компании и группой американских акционеров бывшей Амоко.

4. Бывший премьер-министр Великобритании Тони Блэр выражал и защищал интересы ВР. Нынешний премьер-министр Гордон Браун — ставленник Шелл.

5. Интересы ВР и Шелл в России находятся в жестком противоречии.

6. Ухудшение отношений России и Великобритании — орудие давления группы Шелл и британской ветви Ротшильдов на Россию для защиты своих, поставленных под удар хозяйственных интересов, прежде всего, в части проекта Сахалин-2.

7. Результат конфликта между российским руководством и Ротшильдами будет обусловлен во многом внешними факторами — например, ценами на углеводородное сырье и станут поводом для обширного жесткого торга, включая и элементы взаимного шантажа.