Довольно распространено мнение, что в Скандинавии построен социализм, к которому все и должны стремится. Действительно, скандинавы сумели создать у себя высокий уровень жизни, хорошую систему социального обеспечения. Но, хотя государство в экономике скандинавских стран пока занимает сильные позиции, есть и большой частный сектор. Он составляет большую часть экономики, а роль государственного сектора (не считая государственных компаний) сводится к распределению денег, получаемых от частного сектора через налоги. Этими деньгами обеспечивается социальная система. Плюс, существуют компании смешанного типа, в которых часть акций принадлежат государству, а часть – частные. Значит, скандинавская модель является гибридной. Но гибридная модель не является социализмом. Тем более, что в Скандинавии уже давно существует крупный капитал. Например, ещё в 1980-х гг. шведская финансовая группа Skandinavska Enskilda Banken, в которую вошли семейные группы Валинбергов, Янсонов, Лундбергов, Седербергов и Баньеров, контролировала 40% экспорта, 20% ВВП страны и обеспечивала 40% занятости в шведской промышленности. В 1986 г. 25 компаний Валенбергов имели оборот 250 млрд. крон.

Хотя скандинавы с помощью такой гибридной модели и создали высокий уровень жизни, не это не является панацеей от недостатков капитализма. Каждый, кто не объелся галлюциногенов реформизма, понимает, что гибридная модель недолговечна и заканчивается тупиком. Совместимость государственного и частного секторов есть только иллюзия, которая исчезает, когда проявляется разная природа этих двух секторов. Нет золотой середины между социализмом и капитализмом. Если в экономике существует частный сектор, т.е. существует буржуазия, она неизбежно имеет свои интересы, которые в одной или другой форме начинают не совпадать с государственными интересами (в случае если государство действует в интересах населения) и со временем обязательно начинает расти, поскольку основная цель капиталиста – возможно больший доход. Рано или поздно приходит момент, когда буржуазия начинает поднимать голову, распространять свое влияние в организме государства как рак. Тогда государство имеет два варианта: или осадить буржуазию через национализацию крупных компаний и т.п. и стать социалистической страной, или постепенно капитулировать перед ней, превращаясь в обыкновенное капиталистическое государство, где правила диктуют частные компании, а не государство. В Скандинавии потихонечку и реализуется второй вариант. Позиции государства постепенно слабеют, а частный капитал проникает во все сферы.

Возьмем, например, Норвегию. Раньше государству принадлежало 51% акций нефтегазовой компании Norsk Hydro. Теперь – 43,8%. Знаменитая кампания Statoil была создана как государственная, но в 2001 г. норвежское правительство продало 17,5-процентный пакет акций. Уже тогда были известны реформистские планы правительства по продолжению приватизации нефтегазовой отрасли, которая является основой норвежской национальной экономики. Вместе с тем, финансовый директор проекта приватизации Инге Хансен говорил, что превращение государственной компании в акционерное общество снизит степень правительственного вмешательства в дела компании 1 . Теперь государству принадлежат уже 70,9% акции Statoil. Кстати, недавно стали известны поддерживаемые норвежским правительством планы Statoil и Norsk Hydro объединится. Новая компания должна быть создана в 2007 г. В ней государству будет принадлежать 62,5% акций. Стало известно, что правительство планирует постепенно повысить свою долю в компании до 67,5%. Но чтоб реализовать эти планы придётся потратить примерно 30 млрд. крон (более 4,8 млрд. долларов) и пока не дан ясный ответ от куда правительство возьмёт такую сумму 2 .

Как бы там не было, если смотреть более широко, то Норвегия постепенно сползает в обыкновенный капитализм. Например, в 1994 г. на базе государственной монопольной телекоммуникационной компании Norwegian Telecom было создано акционерное общество, акции которой сначала принадлежали государству, но в 2000 г. компания, в тот момент названая Telenor, была частично приватизирована. В 2005 г. государству принадлежало 53,97% акции. Всего в 1980-1997 гг. было реформировано 50 государственных предприятий, в том числе и превращая их в частично государственные. В 1999-2001 гг. полностью или частично было приватизировано ещё 19 предприятий (в основном в обрабатывающей промышленности). Теперь в бирже в Осло государству принадлежат около 40% акций. Всё это сопровождается медленным ростом безработицы. В 2000 г. она составила 3,4%, в 2005 г. – 4,8-4,9% 3 .

Можно предвидеть, что приватизация и дальше будет продолжаться. Конечно, можно было бы сказать, что государство и так получает свою долю от дохода компании через налоги и может дальше обеспечить социальную систему. Бывший норвежский министр финансов Пер-Кристиан Фосс сказал бы, что это даже полезнее государству, так как, например, если в области нефти работают частные компании, то им достается весь риск, а государство ничем не рискует, но свою долю через налоги всё равно получит. Но тот самый Фосс в январе 2006 г. говорил, что «за последние 4 года сумма налогов снизилась на 20 млрд. крон», и что теперь «предприятия могут зарабатывать хорошие деньги» 4 . Итак, реформисты прикидываются, что не понимают, что если в стране существует частный капитал, то он будет пытаться освободиться от пут государства. И можно прогнозировать, что придёт время, когда налоги будет снижены ещё более.

Кроме этого, в Норвегии есть ряд интересных феноменов, которые порождает та самая смешанная модель. Можно делать выводы, что в будущем этими феноменами воспользуются правые. Например, утверждается, что есть такое явление – чем лучшее образование тем труднее найти работу. Если работодатель начинает чувствовать нехватку денег, то он может не принять на работу хорошо образованного человека, поскольку если примет, то ему придётся платить большую зарплату, иначе он будет иметь дела с профсоюзами. А безработица не вскакивает потому, что из-за хорошей социальной системы человеку выгодно просто учиться дальше. Поэтому там есть так называемый феномен «вечно учащийся молодёжи», которая уже давно не молодая 5 . Как этим могут воспользоваться правые? Они могли бы заявить, что из-за слишком большого благоденствия люди обленились, ничего не работают, и поэтому надо обрезать социальные гарантии, так поощряя людей работать. Реальный ли такой сценарий? Вполне, поскольку в Швеции это уже происходит – разрушается вся система социальных гарантий, из-за которой «шведская модель» и стала такой знаменитой.

На парламентских выборах 2006 г. в Швеции с небольшим перевесом правые победили социал-демократов. На выборной кампании правые били социал-демократов дубинкой резко выросшей безработицы и утверждали, что нужно обрезать социальные программы. Это подействовало, поскольку существует ошибочное мнение, что из-за социальных гарантии якобы появился слой людей, которому полезнее сидеть государству на шее живя на социальные пособия и ничего не работая. Это пропаганда либерализма, и, конечно, причины безработицы совсем не те, на которые она указывает. Безработными в Швеции становятся в основном молодежь и иммигранты. В постоянной и хорошо оплачиваемой работе утвердились этнические шведы среднего возраста. А тем, которые приходят впервые, возникают проблемы. Утверждается, что для того, чтоб устроиться на работу, приходится пробовать, без преувеличения, 200-300 мест работы. Вместе с тем, как утверждается, значение имеет и квалификация и т.п., и фамилия – если она иностранная, то меньше шансов, что работодатель возьмет этого человека. Поэтому приезжающим в Швецию не удается устроиться на работу годами. А этнические шведы думают, что эти безработные сидят у них на шее, пользуясь хорошей социальной системой 6 . Итак, дело здесь не в какой-то лени, а, фактически, в расизме.

Правые, оказавшись у руля власти, не ждут. В декабре парламент принял законы, меняющие знаменитую социальную систему «шведской модели». Теперь будут сокращены пособия по безработице и резко урезаны ассигнования на некоторые социальные программы. Глава Министерства труда уже заявил, что теперь главное создать ситуацию, когда в стране будет выгоднее работать, нежели якобы жить на пособия. Это может только увеличить пропасть между бедными и богатыми, которая пока довольно малая. Конечно, это вызвало недовольство среди населения. В тот же самый месяц в 24 городах страны произошли митинги против реформах.

Разумеется, правые не обходится и без приватизации. В декабре правительство обнародовало свои планы о распродаже государственного имущества. В ближайшие годы предполагается продать государству принадлежащие акции банка Nordea (в котором государству принадлежат 19,9% акций), телекоммуникационного концерна TeliaSonera (45,3%), компанию по торговле Vasakronan и др. Кому нужна эта приватизация? Правые любят говорить о малой эффективности и конкурентоспособности государственных предприятий, и как лекарство от этого предлагают приватизацию, но теперь никаких проблем с государственными компаниями не было. Они работают с доходом. В 2005 г. их доход без вычета налогов составил 6,7 млрд. евро. 7 Вообще, государственные компании в Швеции конкурентоспособны и имеет доход. Говорят, что деньги, которые получают от приватизации, правительство потратит на сокращение государственной задолженности. Но даже и в таком случае можно было обойтись без этого, поскольку бюджет и так с профицитом.

Но сделали ли правые что-нибудь такое, чего не сделали бы социал-демократы? Этот процесс, наверно только более медленными темпами, шел бы и в том случае, если бы правых не было. Приватизация шла и при социал-демократах. В 1980-2000 гг. в Швеции была заключена 21 приватизационная сделка. Например, в 1994 г. государственная телекоммуникационная компания Televerket была преобразованная в государством контролируемое акционерное общество и названа Telia. А в 2000 г. было продано 30% акций. Вообще, частные компании в Швеции производят 90% промышленной продукции 8 .

Итак, в Скандинавии видны ясные тенденции отклонения гибридной модели в обыкновенный капитализм. Иначе и быть не могло, поскольку, как я уже говорил, не может быть золотой середины между социализмом и капитализмом. Ещё пара десятилетий такой эволюции, и Скандинавия будет иметь своего Билла Гейтса и свои гарлемы и бруклины. Вместе с тем, всё это указывает на недальновидность реформизма, потому что теперь реформисты и их сторонники представляют Скандинавию как эталон, видя только то, что есть ТЕПЕРЬ.

Скандинавия и социализм

Примечания