В общем-то, никакой сенсации не случилось. Историкам давно известны факты, опровергающие обвинения большевиков в сотрудничестве с германским генштабом, и в том, что революция в России делалась якобы на немецкие деньги. Попытки убедить общественность в обратном предпринимались неоднократно, начиная с апреля 1917 года. И всякий раз наталкивались на неоспоримые опровержения. Однако, пожалуй, только сегодня любой желающий может познакомиться с историей лжи и подлогов, из которых складывались «разоблачения» «германо-большевистского заговора», прилагая к этому минимум усилий. Достаточно прочесть документальное исследование ленинградского историка, профессора, члена-корреспондента РАО В.И. Старцева «Немецкие деньги и русская революция» (СПб.: Крига, 2006. 288 с. Тираж 1000). В основу книги положена монография того же автора «Ненаписанный роман Фердинанда Оссендовского», изданная микроскопическим тиражом в середине 90-х годов прошлого века. В результате об этом труде больше слышали, чем держали в руках. И вот теперь, благодаря усилиям учеников и последователей уже покойного автора, его последняя книга находит путь к читателю (хочется сказать «массовому», да язык не поворачивается: массовым тиражом у нас нынче издают лишь «мягкое чтиво», да Резуна с Фоменкой).
КАК ФАБРИКОВАЛИСЬ ФАЛЬШИВКИ В 1917-м…
Автор оговаривается сразу: подложность главного, затертого до дыр «свидетельства» финансирования немцами большевиков, – известного с 1918 года как «документы Сиссона», – факт, установленный давно и надежно. Доказательство этого представлено в еще 1956 году американским историком и дипломатом Дж. Кеннаном (Kennan G.F. The Sisson Documents// The Journal of Modern History. Vol. XXVIII. 1956. June.). Кеннан, опиравшийся на документы, указал и фальсификатора – публициста польского происхождения, бывшего редактора петроградского «Вечернего времени» Антона (Фердинанда) Мартыновича Оссендовского (американец был не первым, кто сумел вычислить поддельщика: еще в 1919 году на него указал в своей критической публикации морской офицер Панов, с фактами на руках изобличивший столичного писаку еще и как шантажиста).
Старцева интересует прежде всего технология мистификации, благодаря которой явно «липовые» «документы», сработанные Оссендовским буквально «на колене» в ноябре 1917 – апреле 1918 были приняты за подлинные как будто неглупыми людьми, представлявшими американские интересы в Советской России – журналистом Сиссоном, послом Френсисом, офицером спецслужб Имбри. «Как мог культурный и образованный человек, каким был Эдгар Сиссон, поверить в эти небылицы о подкупе большевистских лидеров, осуществленном Германией с начала войны и революции, понять трудно», – вопрошает историк (С.117). И в другом месте замечает: «объективные данные для обнаружения подделки существовали всегда и могли быть обнаружены если не сразу же в Петрограде, то весной и летом 1918 года в Америке, когда они оставались доступными для квалифицированного профессионального изучения любыми экспертами… Но для позиции американского правительства важнее было настаивать на подлинном характере документов, чем проверять их на поддельность. Политика обусловила оценку и использование «документов Сиссона». Они как нельзя лучше оправдывали тот определенный поворот к непризнанию Советской власти и борьбе с нею, который после колебаний конца 1917 г. и начала 1918 г. произвела администрация президента Вильсона» (С.112).
Для убедительности, однако, были приглашены два профессора – Харпер и Джемисон, которым было поручено провести «экспертизу». Кеннан обнародовал сохранившиеся в архивах свидетельства, согласно которым эти «ученые» рассматривали «свое участие в комиссии по «документам Сиссона» прежде всего как свой гражданский долг во время войны» и вынуждены были «приглушить свои сомнения историка» (!) (С.51-52).
Забавно и вдвойне для нас ценно то, что сам Старцев, окончательно похоронивший версию о «немецко-большевистких миллионах», мягко выражаясь, мало симпатизирует большевикам. Автор многочисленных исследований об Октябрьской революции и В.И. Ленине, с наступлением «демократии», как и многие его коллеги, «прозрел». И вот уже, по его мнению, осенью 17-го перед политическими партиями страны стояла главная проблема: «Нужно было воссоздавать Временное правительство или создавать новое, которое пришло бы на смену смехотворному и оскорбительному Совету Народных Комиссаров» (курсив мой. – Авт.) (С.17). Характеризуя же конформизм американских специалистов, рискнувших в 1919-м своей научной репутацией, дабы «ради гражданского долга» разглядеть в фальшивках подлинники, Старцев проводит аналогию с… советскими учеными, включенными «в состав комиссии, которая должна была доказать, что польские офицеры в Катыни, были расстреляны немцами, а не НКВД» (С.52).
Зачем ни к чему не принуждаемый ученый, в отсутствие каких бы то ни было доказательств «следа НКВД» в катынском деле, просто так, походя, расписывается в своем антисоветизме, и какое это имеет отношение к исторической науке, останется для потомков тайной. Им, пользуясь словами самого Старцева (отнесенными к американскому эксперту сиссоновских фальшивок) останется лишь пожалеть историка и понять…
…И КАК ПЫТАЮТСЯ ОБМАНУТЬ НЫНЧЕ
Но если ученый, принципиально и скрупулезно разобравший завалы лжи и клеветы, навороченные вокруг «немецко-большевистского» заговора, так легко и необъяснимо принимает на веру не менее сомнительное «катынское дело», без затей на глазах всего мира состряпанное геббельсовскими подручными, что же говорить о других, для кого научная репутация давно превратилась в ссудный капитал.
В начале сентября сего года некое издательство «Айрис Пресс» торжественно известило публику о выходе в свет «новой книги из серии «Белая Россия» – «Роковые годы» Б. В. Никитина», последнего начальника контрразведки Петроградского военного округа. Обывателя должно подкупить, что ему предлагают воспроизведение «прижизненного авторского издания, опубликованного в Париже в 1937 году». Но особенно «круто», что, оказывается, «мемуары «Роковые годы» были использованы Л. Юзефовичем и В. Хотиненко при работе над сценарием к фильму «Гибель Империи»» (http://www.airis.ru/mpage.php).
После такого зачина как-то даже жаль разочаровывать читателей. Однако предлагаемые их вниманию «воспоминания» не содержат каких-либо фактов, подтверждающих мифические германо-большевистские связи. Вообще, надо сказать, этот труд с недавних пор выполняет функцию издания, призванного раз в пятилетку наводить тень на плетень. Предыдущее (Изд. «Правовое просвещение», М., 2000. 256.с. Тир. 5000) вышло в серии с громким названием «Архив контрразведки» (хотя, само собой, ни одного документа не содержало). Не удивительно, что на второй же книжке серия безвременно оборвалась, так доныне и не возобновившись…
В принципе, человеку, хотя бы поверхностно знакомому с историей возвращения политических эмигрантов в Россию в апреле 1917 и обстоятельствами «июльского кризиса», с этой книгой все ясно. Достаточно такой фразы в аннотации: «В книге подробно описаны роковые события того времени, в том числе ход июльского кризиса, остановить которое (который? – Авт.) удалось, лишь предав гласности данные контрразведки о прогерманской деятельности большевиков». Дело в том, что никакими «данными о прогерманской деятельности большевиков» русская контрразведка никогда не располагала: до сих пор никем и нигде не опубликован ни один подобный документ! Как известно, в июле 1917-го гласности были преданы показания «прапорщика Ермоленко», который якобы шел от кайзера к Ленину, и подозрения французской контрразведки, которая уже голову себе сломала, стараясь помочь Керенскому избавиться от большевистской угрозы. В ход пустили перехват торговой переписки члена РСДРП Я.С. Ганецкого-Фюрстенберга со шведским банком, утверждая, что это секретный шпионский код. Причем в ходе следствия доказать этого так и не удалось. В 90-е годы прошлого века американский исследователь С. Ляндерс убедительно показал абсурдность этих утверждений (S. Lyandres. The Bolsheviks’ «German Gold» Revisited. An Inquiry into 1917 Accutions, Pittsburgh. 1995)).
В общем понятно, для чего престарелый эмигрант пошел на парижское издание своих мемуаров аккурат к 20-летию Октября. Написаны они живенько, в детективно-катастрофном ключе и содержат массу потрясающих подробностей, которых никто и никогда не в состоянии будет проверить. Однако совсем уж обходиться без фактов автор не мог. И тогда он идет на прямую фальсификацию показаний одной из обвиняемых по «июльскому делу» – Соуменсон, что легко удостоверяется. (21 том следственных материалов благополучно хранятся до сих пор. Любопытно, что даже пресловутый Волкогонов, знакомившийся с ними в свое время, писал: «Следствие пыталось создать версию прямого подкупа Ленина и его соратников немецкими разведывательными службами. Это, судя по материалам, которыми мы располагаем, маловероятно» (Ленин. Кн. 1. М., 1999. С.220-221). Наиболее полный анализ этого бесплодного следствия сделан ленинградским историком Г.Л. Соболевым в монографии «Тайна «немецкого золота»». М., 2002). Но даже Никитин не смог пасть так низко, чтобы поддержать смехотворную версию об агенте кайзера-Ленина Ермоленко. Он описывает «высасывание из пальца» свидетельских показаний последнего и позорный финал этого фарса.
Если эти «маленькие оплошности» и извинительны полковнику-пенсионеру, который в конце тридцатых как умел, зарабатывал свой эмигрантский хлеб в далеком Париже, то совершенно необъяснимо, почему современные российские издатели, так пекущиеся по их словам о торжестве исторической правды, не нашли возможности снабдить беллетристическое повествование минимальным научным комментарием. И таким образом пошли на прямую дезинформацию уважаемых читателей, ибо мемуары Никитина (исполненные, как, вероятно, почти все мемуары, доброй долей фантазии) никаким доказательством связи большевиков с немцами не являются. Показателен и выбор этой достаточно слабой в историческом плане книжки (едва ли удастся отыскать хотя бы одну ссылку на нее в научной литературе): «за неимением гербовой, пишут на простой» – никакими более содержательными «доказательствами» сторонники версии «германо-большевистского заговора» не располагают.
Забавно и другое. Отчего же именно такую «литературу» избирает нынешняя «творческая интеллигенция» в качестве основы для сериальных шедевров? Поглядите, какой выгодный и в драматургическом, и в зрелищном плане сюжет дает режиссеру книжка В.И. Старцева. А, главное, – действительно исторический сюжет. Воистину, подчас правда ярче и занятнее любого вымысла. Аферист-одиночка, отважный обличитель несуществующих изменников в революционном Петрограде, трясясь и с ужасом ожидая со дня на день ареста, фабрикует десятки писем, циркуляров, секретных указаний и пр., да таких, что наивные (или нечистые на руку) соотечественники и иностранцы выдают их потом по всему миру за чистую монету (выложив, кстати, автору за них неплохие по тем временам деньги)! Чудо что за сюжет, пальчики оближешь!
Но это никого не интересует. И знаете почему? Потому, что из этого сюжета, взятого без прикрас и целиком из жизни, зрители узнают, что никто никогда большевиков не покупал, а «немецкие миллионы» – сказка, и не более того. А ведь «люди искусства» у нас – сплошь патриоты и поборники исторической правды. И «правда» у них в фильме «Гибель империи» вышла совсем другая! Ну и что же в таком неудобном сюжете может быть интересного?
