Кен Саро-Вива, Нигерия

Кен Саро-Вива родился в 1941 году в Бори (Нигерия). Его отец - известный лидер народности огони. "Shell" обнаружила на его родине нефть в 1958 году, и Кен стал свидетелем разорения земель и уклада жизни своего народа деятельностью компании.

Закончив один из лучших вузов Нигерии, он преподавал в университете Ибадана, после гражданской войны работал как государственный служащий. На службе он столкнулся с очередным экологическим бедствием, вызванным деятельностью "Shell". Горящие день и ночь газовые факелы, разливы нефти - все это не только разрушало места обитания огони, но и начало влиять на здоровье людей. "Shell" и правительство Нигерии отказывались выплачивать какую бы то ни было компенсацию жителям этих территорий.

Уже после того, как Саро-Вива вынужден был выйти в отставку, он стал постоянным автором статей в прессе о проблемах огони. В 1989 году Кен понял, что только широкое общественное движение в защиту прав своего народа и природы может изменить ситуацию. Он обратился с призывом к народу огони, и в 1990 году было создано "Движение за выживание народа огони". Выступая от имени Движения, Кен смог донести трагедию, происходящую на его земле, до остального мира. В 1993 году Саро-Вива и Движение организовали бойкот выборов со стороны Огони, за что Кен был в очередной раз брошен в тюрьму.

По сведениям "зеленых", в это же время проходила встреча руководства Нигерии и нигерийского представительства "Shell", посвященная обсуждению тех проблем, которые создавали Движение огони и лично Саро-Вива. С этого момента за ним должно было вестись наблюдение и в случае необходимости предприняты меры. С июня 1993 года нигерийские войска стали совершать систематические набеги на деревни огони, разрушая дома и убивая жителей. Счет жертвам шел на тысячи. Основанием для последнего ареста Саро-Вивы - 21 мая 1994 года было подозрение в убийстве четырех лидеров огони, которые на самом деле были расстреляны военными во время очередного погрома. Саро-Вива и его 8 товарищей провели в тюрьме без предъявления обвинения 10 месяцев. Терпя пытки, без медицинской помощи, Саро-Вива все же ухитрялся передавать свои послания на волю.

Специально для того, чтобы осудить на смерть этих людей, правительство Нигерии издало указ, гласящий, что за убийство по этническим мотивам полагается смертный приговор без права обжалования. Несмотря на протесты общественности всего мира, несмотря на то, что Саро-Вива был признан организацией Международная амнистия узником совести, несмотря на присуждение ему премии Голдмана за достижения в области экологии, Саро-Вива и его товарищи были признаны виновными и осуждены на смерть.

10 ноября 1995 года они были казнены.

Королевская голландская корпорация "Shell" печально известна всему миру своей "деятельностью" в Нигерии. Все происходящее в этой африканской стране - это демонстрация того, как предпочитают действовать транснациональные корпорации (ТНК) в странах "слаборазвитой демократии". Несмотря на то, что "Shell" уже несколько десятилетий добывает нефть в районе дельты Нигера, люди, пострадавшие от нефтедобычи, не увидели ни цента из тех денег, которые получила компания. Разливы нефти, газовые факелы, исчезновение лесов и другие результаты активности компании полностью уничтожили природу дельты и искалечили жизнь СОТЕН ТЫСЯЧ людей.

Первые мирные проявления протеста местных сообществ против разрушительной деятельности "Shell" относятся еще к началу 70-х годов. Эти протесты практически сразу были грубо подавлены. Бессрочное тюремное за-ключение, пытки, насилие и другие нарушения прав человека - вот с чем обычно сталкиваются те, кто противостоит компании в Нигерии. "Shell" оплачивает военным "работу" по защите интересов компании и снабжает их боеприпасами и автоматами "беретта", которые используются против протестующих.

Один из нигерийских активистов Исаак Осоука сказал однажды: "Shell" - это правительство Нигерии. Они неотделимы друг от друга... Если вы боретесь против одного из них, вы боретесь против обоих".

Кен Саро-Вива

Письмо из тюрьмы

Год прошел с тех пор, как меня грубо сорвали с постели и бросили в тюрьму. Шестьдесят пять дней в цепях, недели страданий, месяцы душевной пытки, а в последнее время - поездки в тесной, душной "черной марии" в этот марионеточный суд, именуемый особым военным трибуналом, в котором дело ведется так, что совершенно ясно: приговор был написан заранее. И смертный приговор, который некуда обжаловать, предрешен.

Кошмарное неравенство сил? Вряд ли. Те, кто заправляет и командует этим постыдным спектаклем, этим трагифарсом, напуганы - напуганы словом, мощью мысли, мощью пера, напуганы требованиями социальной справедливости и соблюдением прав человека. И нет у них чувства истории. Они настолько напуганы мощью слова, что - не читают. И в этом их гибель.

Когда, после многих лет писательского труда, я решил вынести слово на улицы, чтобы воодушевить народ огони на протест против уничтожающей его природную среду компании "Шелл", против унизительного и бесчеловечного правления нигерийских военных диктаторов, я уже знал, чем это может кончиться. И это знание дало мне силы, мужество, бодрость духа и - психологическое преимущество над моими палачами. <┘>

Умру я или буду жить - не важно. Достаточно знать, что есть люди, которые тратят время, деньги и силы на борьбу с этим злом - одним из многих зол, завладевших нашим миром. И если эти люди не одержат победу сегодня, то они одержат ее завтра. Мы должны продолжать бороться за то, чтобы этот мир стал лучше для всего человечества, внося в эту борьбу каждый свою лепту и на свой лад.

Кен Саро-Вива

Последнее слово

Милорд,

мы все стоим перед судом истории. Я - человек мира, человек мысли. Потрясенный унизительной нищетой своего народа, который живет в обильном краю, пораженный его политической маргинализацией и экономическим удушением, взбешенный разорением его земли, единственного его наследия, озабоченный тем, чтобы сохранить его право на жизнь и достойное существование, и полный решимости привнести на эту землю честную и справедливую демократическую систему, которая защитила бы каждого человека и каждую этническую группу и дала бы нам возможность обоснованно притязать на вхождение в общечеловеческую цивилизацию, я посвятил все свои интеллектуальные и материальные возможности, всю свою жизнь делу, в которое я безоговорочно верю и которым меня нельзя ни запугать, ни шантажировать.

У меня нет ни малейшего сомнения в том, что дело это победит, невзирая ни на судебные преследования, ни на другие препоны и беды, с которыми я и те, кто разделяет мою веру, можем столкнуться на нашем пути. Нашу победу не остановить ни тюрьмой, ни смертью.

Я повторяю: мы все стоим перед судом истории. Перед судом стоим не только мы с моими соратниками. "Шелл" тоже стоит перед судом, она представлена здесь своим советником, который сказал, что присутствует здесь для наблюдения за ходом процесса. "Шелл" увернулась от этого суда, но суд ее не минет, и уроки, которые она здесь извлечет, могут оказаться для нее полезными, так как я ни минуты не сомневаюсь в том, что за экологическую войну, которую "Шелл" ведет у нас, она скорее рано, чем поздно, будет призвана к ответу, и преступления этой войны будут наказаны. Перед судом стоит и вся страна Нигерия, ее нынешние правители и их приспешники. Любое государство, которое позволило себе так унизить и обездолить свой народ, как унизила и обездолила огони Нигерия, теряет право притязать на независимость и свободу от внешнего влияния.

Я не принадлежу к тем, кто пугливо отказывается протестовать против несправедливости и угнетения под тем предлогом, что иного от военного режима и ждать нельзя. Военные действуют не в безвоздушном пространстве. Их поддерживает свора политиканов, законников, судей, академиков и предпринимателей, и все они так испуганы, что, прикрываясь исполнением долга, даже не пытаются отстирать свои обмоченные штаны.

Милорд, мы все стоим перед судом за то, что унизили нашу страну и поставили под удар будущее наших детей. И, поскольку мы все подписались под тем, что согласны на ненормальные условия жизни и принимаем двойные стандарты, поскольку мы лжем и мошенничаем, поскольку мы прикрываем несправедливость и угнетение, то мы делаем все, чтобы в наших школах не было учеников, чтобы в наших желудках было пусто, и мы сами идем в рабство к тем, кто признает высокие стандарты, стремится к правде и честному правосудию, к свободе и тяжелому труду. Я уверен: сцена, которая сейчас разыгрывается здесь, будет еще не раз разыграна теми, кто еще даже и не родился. Одни уже исполняют роли злодеев, другие - трагических жертв, у третьих еще остается возможность искупить свои грехи. И выбор тут делает каждый в одиночку.

Я уверен, что тайна дельты Нигера скоро будет раскрыта. Основные ее нити уже выявлены на этом процессе. Будет ли избран мирный путь, которого придерживался я, зависит от того, что решат угнетатели, от того, какой сигнал они подадут замершему в ожидании народу. Я невиновен, я отвергаю все фальшивые обвинения, предъявленные мне здесь, и с полной убежденностью я призываю народ огони, народы дельты Нигера и угнетенные меньшинства Нигерии подняться и бесстрашно и мирно отстоять свои права.

На их стороне - История. На их стороне - Бог. И, как сказано в Священном Коране: "И те, кто восстал против угнетения, вины не имут, и Аллах покарает угнетателя". Да придет этот день.